Слово за слово

Кандель Феликс Соломонович

Шел по улице старый мужчина, строгий и ответственный, на плече у него висела винтовка, чешский карабин

М-1, на рукаве повязка: "Гражданская оборона".

Шагала рядом старая женщина без винтовки, суровая и неприступная, держала в руке фонарь.

Шли они не спеша. Поглядывали по сторонам. Отмечали подробности. И вышли они на бугор. На самую его вершинку.

И постояли рядком, глядя на закат.

Подержались зачем-то за руки.

– Что вы молчите, Бердичевский? – говорила старая хулиганка Фогель, слезы текли по ее щекам. – Говорите уже,

не стесняйтесь. У нас и так в этой жизни убыток от невысказанных мыслей.

Склон холма, обращенный к ночи, был темен уже и суров, на нем не проглядывали детали, лишь редкие зажигались огни, а по кромке горы всё еще безумствовало алое, радостное, счастливое, как любовь напоследок...

Было ветрено на бугре.

Было знобко.

Но они простояли до конца.

Иерусалим, 1984 – 1986