Сложно быть (с) Богом
Шрифт:
— Деньги это тлен, уважаемый.
— Будь у нас столько же золота, как у любого из архимагов, пожалуй, я бы с вами согласился.
— Сила, могущество, принятие наследия малхари, возможность оставить после себя след в истории и сердцах разумных — вот достойнейшая из целей, запомните, молодые люди!
— Пожалуй, мой брат с вами бы согласился, но только отчасти, — произнесла Сальвира.
— А, Сальвира, ты тоже здесь? — фамильярно спрсил Нот. — Давненько тебя не было видно и слышно. Полагаю, с того самого момента, когда твой супруг, благородный
— Быть может, — стиснула зубы женщина.
— Безусловно, мы все скорбим о этой утрате. Такой молодой и прекрасный мастер копья…
— Давайте не будем продолжать, господин архимаг! Я не хочу ворошить прошлое.
— Да-да, ты права. Прости мое невежество.
— Значит, вы здесь тоже по приглашению Анубиса? — задал прямой вопрос Кирилл, которому не интересны были эти полунамеки в разговорах.
— О, ну разумеется. И спасибо тебе, молодой человек. Наконец-то хоть кто-то открыто об этом сказал. Только мне не нужно приглашение, мы с Анубисом продуктивно сотрудничаем уже довольно давно.
— Мы? Остальные архимаги тоже о нем знают? — удивился Томас.
— Разумеется нет, иначе от этого места не осталось бы даже пыли. Мы, это я, Хель и Анубис. И мне бы очень хотелось, чтобы дальше все так и оставалось.
— Но ведь мы уже здесь. И нам обещана награда от него, если все это не больная фантазия парня, — кивнул Сантьяго в сторону Кира.
— Да, вы здесь. И признаться ума не приложу, зачем шайка авантюристов понадобилась ему именно сейчас. И раз уж ты, подскажи свое имя, юноша…
— Томас.
— Да, Томас…Раз уж ты заговорил про остальных членов совета и архимагов, то я вынужден настаивать, что бы все произошедшее, увиденное и услышанное здесь, осталось только между нами.
— Но, разве не прямая обязанность мага сообщать совету о новых знаниях, источниках силы и возможностях? — запротестовал маг Света.
— Конечно же нет!
— Но именно этому нас учат в академии.
— И много с вами самими делятся? Может еще скажешь, что бесплатно? Не смеши меня. Пора бы повзрослеть мальчик и узреть мир таким, каков он есть.
Ответить Томасу было нечего. Действительно, за каждую крупицу знаний любому студиозусу приходилось платить и немало, за каждое дополнительное теоретическое или практическое занятие, за каждое новое плетение и магический свиток. Но это все равно перечило его внутренним, еще юношеским и, потому, альтруистическим убеждениям, тем мыслям и рассказам его учителя и наставника, их совместным мечтам и надеждам в области развития магии для всех и бесплатно.
— Кто твой наставник? Я чувствую в тебе стихию Света. Жерар, Колин?
— Магистр Дункан, по прозвищу Тихоня.
— А, — махнул на него рукой архимаг, — тогда все понятно. Удивлен, что этого старого дурака еще допускают до преподавательской деятельности.
— Мой наставник очень мудр! — поджав губы, процедил Томас. — И все что я умею, благодаря его знаниям и опыту. Я всецело доверяю ему.
— Вот-вот, как и архимаг Анга. Оттого и держит этого строго пердуна
— Это не правда! — в сердцах выпали маг Света и тут же осекся, прикрывая ладонью рот. Обвинять прилюдно архимага во лжи, занятие способное привести к быстрой смерти.
— Правильно, лучше помалкивай, если чего-то не знаешь или не видишь под собственным носом, — ответил архимаг, злобно прищурившись.
— Том, архимаг Нот совершенно прав. Задумайся, путь мага — это путь собственного развития, только для себя, для собственной силы. Без них, тебя никто и никогда не заметит и не услышит.
— Все так. Послушал бы друга, — подтвердил Элай’Джен, достав из поясной сумки здоровенное яблоко, и смачно откусил кусок.
— Соррин, господин архимаг, — представился маг Огня.
— Да, Соррин, ты все верно подметил. До того, как я стал архимагом, я был никем. Подковерные интриги, грязная мышиная возня за лучшее место под солнцем, лучшие задания, лучших учителей, знания. Вы не представляете, через что придется пройти на подобном пути. Но я справился. И вот, все же попал в совет, к моему голосу прислушиваются, меня боятся и ненавидят, но уважают. Только и это не важно. Я стал выше этого, сильнее и могущественнее. Вот что важно! В одиночку я могу справиться с двумя, а то и тремя архимагами, даже с членами совета. А самое главное, что они об этом даже не догадываются. Я стал сильнее, чем кто-либо из когда-либо живущих магов. И все это не заслуга совета, не доступность их жалких знаний, о нет! Все это наследие малхари, небольшого в масштабах нашего мира племени, жившего здесь задолго до нас. Их примитивность, на деле лишь кажется таковой. Умнейшие и сильнейшие, могу я сказать о них с уверенностью. Величайшие умы своего времени и канувшей с ними эпохи.
— И кто такие эти малхари? — спросила Бьянка.
— О, именно за этим я здесь и нахожусь. Я покажу и расскажу всем вам о них. Проведу небольшой экскурс в историю этого народа, этих мест и расскажу про Анубиса и Хель.
— У нас двое тяжело раненых, — прервал его Гольдер, имперец из отряда Бьянки, который единственный из них ходил в шлеме. — Мы прибыли сюда в надежде, что тут им смогут оказать помощь.
— Здесь нет лекарей, воин. Моя магия Смерти вам точно не помощник, если, конечно, вы не хотите сделать из них парочку живых мертвецов.
— Но как же так! — вырвалась фраза из горла Толенхора, что помогал Гольдеру нести Аншэса.
— Однако! — повысив голос, перебил его архимаг. — Я не исключаю такой возможности, что награда от Анубиса как-то сможет поспособствовать заживлению ран ваших товарищей и их исцелению. А потому, попрошу следовать за мной и внимать каждому слову. Чем скорее мы закончим, тем быстрее я отведу вас к нему.
— Тогда, пожалуйста, давайте поспешим, мой друг очень плох, — попросила Тийяэль.
— А вот это уже мне решать! — вспылил архимаг, от чьей фигуры разом вылетели языки черного пламени.