Сложности классической некромантии 2
Шрифт:
– Она… там.
– Все еще там? – Удивилась Свала и получила подтверждающий кивок.
– Да.
Александр чувствовал себя не в своей тарелке в этой беседе без беседы.
– А не может ли мне никто объяснить, что это за волшебное «там», куда Пейлтресс постоянно ходит?
Бригг еще раз вздохнул. А вот Свала махнула рукой и пошла к выходу:
– Пойдем, я покажу.
Теперь уже втроем они пошли дальше, петляя по коридорам Утгарда.
***
Любое «специфическое место» всегда обладает таким же особенным
Пересекая небольшой «предбанник», Александр вошел в, пожалуй, самое большое помещение, что он видел в Утгарде. Источник специфического запаха стал понятен тут же. Стойла древних драконов. Алые протодраконы находились в выделенных для них загонах, опекаемые врайкулами. Вот только сейчас все они не занимались обычными делами, а столпились в одном месте. У входа в один из загонов. И не просто столпились, а еще и громко спорили. Спорили с Пейлтресс.
– Ей стало лучше! Она уже начала кушать! Сегодня съела большой кусок мяса! – Услышал Александр голос Пейлтресс, когда они втроем подошли ближе.
– Ей не будет лучше. Эта драконица слишком стара. Старость не лечится! – Последовал незамедлительный ответ. Судя по уставшей интонации в голосе, ответивший девушке врайкул делал это уже не в первый раз.
– Драконы живут очень долго. Вы не можете быть окончательно уверены!
– Она больше не откладывает яйца. Эта драконица стара, ей пора на покой. От нас требуется выразить почтение, а не продлевать ее муки!
Приближение Свалы, да еще и вместе с Александром заставило остальных зевак разойтись в стороны. Говоривший с Пейлтресс врайкул был высоким, рыжим воином. И что важно в его глазах не было ни злобы, ни агрессии. Лишь одна печаль.
– Пейлтресс… - Произнесла Свала, в очередной раз наблюдая все ту же картину. – Хватит. Брока прав.
– А из-за чего ссора-то? – Попытался хоть как-то разобраться в ситуации некромант.
– Этот дракон стар, - Пейлтресс не дала никому возможности ответить, заговорив первой. Девушка даже не обратила внимания на возвращение Алекандра, сосредоточившись на своей цели. – Она провела всю жизнь здесь, выращивая дракончиков. Я чувствую ее боль, ее печаль. Этот дракон… НЕ ХОЧЕТ УМИРАТЬ, КАК СКОТ!
Слышать такие децибелы от тихой девушки было непривычно. Даже врайкулы отступили на шаг, удивленные такими переменами. Тем временем Пейлтресс продолжила свой рассказ.
– Когда дракон оказывается слишком стар его убивают и съедают. Не в бою, не в сражении, а как какую-то курицу!
– А с чего ты вообще решила, что эта драконица хочет умереть в сражении?
Девушка не успела ответить. Никто не успел. Рык, от которого шла дрожь по позвоночнику, пронесся по стойлам. Умирающая драконица. За себя она ответила сама. Драконица попыталась встать на лапы, но слабость снова нахлынула волной, лишив ее последних сил. Пейлтресс тут ж склонилась над обессиленным драконом, используя магию лечения.
– ДОСТОЙНО! – Голос за спиной нельзя было спутать
– Мой король, - Свала подошла к Имирону, приклонив колено. Следом это сделали и остальные воины. – Что-то случилось? Вы давно не захаживали в стойла.
– И это плохо! Любой топор ржавеет, если долго не пьет крови врага. Мне нужен ездовой дракон! Я спустился, чтобы подобрать достойного.
Врайкулы переглянулись. Король не использует драконов для праздных полетов. Если владыке нужен дракон, то ответ один – он собирается лично повести их в бой. В едином порыве воины воздели топоры к небу и прокричали:
– БИТВА! БИТВА! БИТВА!
Пока врайкулы ликовали, Александр тихонько подошел к улыбавшемуся Имирону и задал всего один вопрос:
– Значит, третий вариант?
– Мои подданые не поняли бы, если бы я, Имирон, избегал сражения. Но ты все равно ищи ответ в рунах. Когда дело касается моей жены, я должен сделать все возможное… и невозможное для ее спасения.
– Понимаю. Значит Королю-личу доведется вкусить твоего топора, - некромант задумался. – Достойная цель.
– За то, что он сотворил с моей женой, я вырву ему глотку, а труп скормлю крысам в подвалах Утгарда!
– Звучит неплохо.
Александр подошел к Пейлтресс и попросил ее отойти от дракона. Сказать, что драконица выглядела плохо – это ничего не сказать. Сама по себе она была раза в три больше обычных красных протодраконов, но силы покинули ее окончательно. Едва последняя искра лечебной магии погасла, как сердце дракона перестало биться. Последний вдох, последний выдох и старый зверь медленно закрыл глаза. Пейлтресс тут же кинулась к ней, но наткнулась на выставленную некромантом руку:
– Подожди. Судьбы не избежать. Она прошла этот путь, но это не значит, что нельзя подарить ей иную дорогу.
Александр опустился на колени, так, чтобы быть поближе к голове дракона. Наклонился, прижавшись лбом к ее лбу. И замер. Его тело постепенно стал окутывать серебристый туман. Врайкулы вокруг затихли. Никто не издавал ни звука. Все, в том числе король Имирон, молчали, наблюдая за некромантом.
Некроэнергия. Они медленно покидала тело Александра, наполняя тушу дракона. Каждый мускул, каждую чешуйку. Постепенно красный цвет чешую темнел, становясь кроваво-фиолетовым. Невероятный окрас. Мышцы же, старые и дряхлые, снова наливались силой. В какой-то момент окутывающий мага туман пропал, а драконица открыла пылавшие серебром глаза. Тогда Александр встал и опустил руку ей на голову. Крепко перехватил пальцами одну из чешуек. Она засветилась, а потом почернела и легко отделилась от тела.
– Кто возьмёт эту чешуйку, станет наездником этого дракона, - произнес Александр, подходя к Имирону.
– Наездником, но не хозяином, - оскалился король. – Ведь она никогда не пойдет против своего создателя.
– Но и ее создателю нет нужно идти против своего союзника, - ответил не менее хищной улыбкой некромант. – Это обоюдоострый меч.
– Не родился еще тот врайкул, что боится своего оружия, - гордо произнес король Имирон и протянул руку. В ладонь легла черная чешуйка. Король сжал ее в кулак и подошел к драконице.