Сложности
Шрифт:
Хикс направился в свой кабинет, чтобы сделать звонок, который, как он знал, доставит ему удовольствие, хотя и не в половину такое, которое он получил, наблюдая за отношениями Греты с братом во время обеда. Но все равно звонок будет приятным.
Позволить Энди включить мигалку возле «Арлекина» было хорошей идеей.
Но Хикс подозревал, что все это благодаря тому, что он любит сестру Энди. Поэтому после того, как Грета притянула Хикса в кабинку на место рядом с собой, тем самым давая знак, который не смог упустить даже поврежденный мозг Энди, с его губ частенько во время обеда
— Привет, Хиксон, как дела, сынок? — поприветствовал Кавано Беккер, ответив на звонок Хикса.
— Звонок вежливости, Беккер, — ответил Хикс. — У нас тут твоя женщина, арестована за незаконное проникновение и нарушение общественного порядка в интернате сына.
— Кого?
О да.
Он так и подозревал.
В их предыдущих разговорах Беккер не упоминал сына Тауни. Вместо этого он сказал, что Грета — единственный ребенок Тауни. В то время Хикс не знал, что у Греты есть брат, поэтому не придал значение тому, что Беккер не знал об Энди.
А теперь он понимал, что это значит.
О да.
Определенно.
Он собирался получить удовольствие от беседы.
— Ее сына. В его интернате. «Саннидаун».
Беккер молчал.
Хикс не ответил той же любезностью.
— Она потеряла опекунство за то, что сын оказался в подобном месте из-за нее: она забрала его с вечеринки, сев пьяной за руль. Грета присматривает за ним. И она не испытывает особой любви к своей матери, поэтому исключила ее из списка посетителей. Тауни посчитала нормальным, устроить сцену в тот день, поскольку знала, что Грета придет провести с ним время. Все прошло не очень хорошо, не потому что Грета увидела меня, и я вмешался, а потому что Энди не особо волнует, что его мать арестовали. Но для тебя это ненужная информация. Мы не предъявим серьезных обвинений, просто внесем запись об аресте в ее личное дело. И я буду рад отпустить ее к тебе под подписку о невыезде и обещание, что она больше не будет заниматься подобным дерьмом.
Беккер по-прежнему молчал.
— Ты все еще здесь? — спросил Хикс.
— У нас проблемы из-за этого?
— Ты имеешь в виду более серьезную проблему, чем та, которую она создала в прошлый раз? — спросил Хикс для ясности.
— Да, — пробурчал Беккер, его голос ясно не излучал радость.
Вся радость исчезла из его голоса, когда голос Хикса приказал:
— Забери ее и внуши, что я не желаю ее видеть в своем управлении. Будь убедителен, Беккер. И за твои старания, я поделюсь с тобой информацией, что мне не нравится то, чем ты занимаешься. Но ты прекрасно понимаешь, что сдержал меня от того, чтобы я переступил через вашу с Блаттом сделку. Но полагаю, ты также прекрасно понимаешь, что на тебя у меня нет ничего, иначе я бы уже влез в твои дела после твоей прошлой неудачной шутки. Поэтому дела обстоят так. Если ты оступишься, я не упущу свой шанс. Если же ты будешь умным, у меня не останется выбора. А пока ты можешь помочь мне не проявлять сильное любопытство какое-то время, если заставишь эту женщину переключить внимание на что-то кроме дочери и сына.
— С чего ты вообще взял, что она так много значит
— Тогда у нее проблема, как и у тебя, поскольку прямо сейчас я чувствую вашу связь куда сильней тебя. И все, что она выкинет, я буду считать, что исходит от тебя. И могу предположить, что ты поймешь, насколько мне не понравился ее визит в управление, где она предложила себя, чтобы я мог сравнить мать и дочь.
— Господи, — пробормотал Беккер.
— Наверное, сейчас минет не кажется таким уж потрясающим, я прав?
— Я пошлю за ней человека, — со вздохом заявил Беккер.
— Буду благодарен.
Тот выждал пауза, прежде чем сказать:
— Я не знал об ее мальчике, Хиксон. Эта информация — полное дерьмо.
Будто тот факт, что Беккер понимал, насколько ужасно, что мать испортила жизнь собственному сыну управлением машиной, мог заставить Хикса считать Беккера лучшим человеком.
— Ты прав, — лишь сказал он в ответ.
— Я разберусь с ней для тебя, а потом отделаюсь от нее. Слишком много неприятностей, — заявил Беккер.
— Меня это не касается. Просто забери ее, и пока все в порядке.
— Мой человек уже в пути.
— Превосходно, — пробормотал Хикс. — Удачи, — проговорил он и повесил трубку.
— Боже, пожалуйста, — взмолилась Бетс, войдя в кабинет в ту же секунду, как он закончил разговор. — Дай мне записать речь этой женщины хотя бы пять минут и после позволь застрелить ее. Судья Берефорд не предъявит мне обвинение, если послушает пять минут ее дерьма. Он даже вручит мне медаль.
— Беккер отправил человека за ней.
— Беккер? — спросила она.
— Мисс Дар нравится быть многогранной в своих отвратительных проявлениях.
— Могу я спрятаться здесь, пока он не появится? — спросила Бетс.
Он улыбнулся ей и пошутил:
— А куда подевалась крутая помощница шерифа Бетс?
— Крутая помощница Бетс достаточно крута, чтобы признать, что она не может больше ни минуты провести с той мразью в нашей камере. И меня все устраивает, поскольку эта мразь такая дрянная.
— Тогда отправься на патрулирование и не доставай меня.
Она усмехнулась.
— Хорошая идея. Я возьму с собой Донну. И Ларри. И Хэла.
— Захватите мне кофе из «Бейбикекс».
— Будет сделано, босс.
Он опустил взгляд на папку, которую так и не закончил читать, но вернулся к ней, когда она назвала его имя. Затем он напрягся, увидев выражение ее лица.
— Это было не круто, — сказала она нерешительно. — Я просто глупо себя вела. Ты хороший мужчина, и здесь не из кого было выбирать, но ты был…
— Все хорошо, Бетс, — тихо сказал он. — Забыли.
— Да?
Он кивнул.
Она улыбнулась ему с облегчением и исчезла.
Через пять минут он встал и подошел к двери, которую Бетс оставила открытой, услышав голос Тауни:
— Куда все ушли? Пошли вы все! Я ни черта не сделала. Выпустите меня!
Хикс закрыл дверь, заглушая ее голос. Размышляя о том, что предложение Донны не лишено смысла.
Их мысли были схожими.
У Хикса тоже были опасения, что когда в больнице врачи передали Грету матери, ее отдали не той женщине.