Сложные отношения
Шрифт:
С твёрдой решимостью поднимаюсь на ноги, поправляю костюм, привожу в порядок лицо. Нечего выходить на улицу с опухшими и красными от слез глазами, не хочу, чтобы кто-то видел меня такой.
При помощи косметики маскирую тёмные круги под глазами, специальными каплями убираю покраснение. Немного выделяю скулы, нахожу свои любимые серьги, которые неимоверно мне идут, надеваю, любуюсь. А затем и вовсе собираю волосы в высокий хвост.
Андрей никогда не любил если я убирала волосы, так пусть теперь подавится!
Кручусь перед зеркалом,
– Красотка! – говорит Вера, подмигивает и посылает мне чмок.
Я чмокаю ее в ответ.
Стараясь не мельтешить перед сыном, быстро обуваюсь, беру сумку, проверяю наличие паспорта и открываю входную дверь.
Прямо на лестничной клетке стоит женщина. Понимаю, что она смутно напоминает кого-то.
– Вам кого? – спрашиваю равнодушно. По занесенной наверх руке догадываюсь, женщина собиралась нажать на кнопку дверного звонка.
– Вы здесь живете? – спрашивает, а сама то и дело пытается заглянуть в квартиру. Мне это не нравится и поэтому спешу поскорее прикрыть дверь.
– Вам-то какая разница? – не спешу отвечать на вопрос. Я вообще понятия не имею, кто она такая.
– Извините, – тут же меняет свой тон. – Меня зовут Лариса, я ваша новая соседка.
– Анастасия, – произношу сухо. Раз соседка, то нет ничего дурного представиться.
Глава 4. Андрей
– Андрюх, здоров! – Сергей Милашенков видит меня и машет рукой, приветствуя.
– Привет! – отвечаю. – Далеко собрался? – киваю на сумку, что несёт на плече.
Второй отряд уже завершил свою смену, и парни с чистой совестью разъехались по домам, но вот только это не касается Милашенкова.
Серёга перекидывается парой коротких фраз с Саньком Ермолаевым, который идёт с ним рядом, оставляет его одного и подходит ко мне.
– Решил до спортзала дойти, – кивает в сторону отдельно стоящего здания. – В нашей профессии отличная форма – половина успеха.
– Говори, говори, – смеюсь. – Ты, я смотрю, как всегда, своих проводил, а сам после смены домой не торопишься, – взглядом показываю в сторону КПП. – Тебя жена, небось, заждалась.
– Ничего страшного, подождет, – соглашается, даже не думая опровергнуть мои слова. – Ей не привыкать.
– Смотри, друг, – качаю головой. – С огнем играешь.
Я вот доигрался и теперь, как никто другой, понимаю, к чему приводит, когда ставишь работу на первое место, а семья уже идет на втором. Женщины подобного не терпят совершенно.
Но мне хватило пары месяцев после рождения Егорки, чтобы осознать один факт. Если я не начну включаться в процесс воспитания сына, то Настя одна такого наворотит… Хочешь сделать из мальчика мужика, так делай это сам. Не подпускай женщин.
Правда, сейчас моя женщина сама растит нашего сына, и я не могу даже издали на него посмотреть. Устал до невыносимости без своих, истосковался.
– Кто б говорил, – ухмыляясь
– А вот это, – произношу, старательно сдерживая рвущиеся наружу эмоции. Их слишком много, чтобы можно было все удержать, разрыв с Настей для меня хоть и временный, но крайне болезненный. – Не твое дело.
– Ну-ну, – усмехаясь, качает головой. Он не держит зла. Понимает.
– Серег, береги семью, пока она у тебя есть, – озвучиваю факт. Кто б мне раньше это сказал, я бесконечно благодарен Насте, что она не позволила нам жить без ребенка, настояла на беременности и родила.
– Вот чтобы моя семья сохранилась, я домой не спешу, – нехотя признается. – Теща приехала. Ну ее нахрен, – отмахивается.
После пополнения в семье Серегу домой стало не загнать, он лучше останется на базе и будет торчать здесь до позднего вечера, чем отправится домой и начнет помогать супруге. Я вообще в шоке, как его до сих пор терпит жена. Моя Настя меня б давным-давно с таким подходом на порог не пустила.
Да о чем я говорю… Она, не дождавшись моих объяснений по поводу Ларисы, подала на развод.
Гордая…
– Слушай, у нас сегодня вызов был, – подходит ближе и понижает голос. Стреляет глазами по сторонам, словно не хочет, чтобы кто-то нас вместе увидел. – В промзону, на новое предприятие, – продолжает так же тихо говорить.
– Наслышан, – усмехаясь, вспоминаю, какими громкими эпитетами парни сегодня утром обсуждали этот вызов. Они говорили так громко и эмоционально, что у любого культурного человека уши в трубочку б свернулись от услышанных слов.
Ох, чего я только не услышал!
Однако Милашенков не разделяет мой весёлый настрой, он остается крайне серьезным и хмурится, смотря на меня. Его озабоченный вид заставляет напрячься.
Похоже, там что-то не ладно.
– Серёг, что случилось? – спрашиваю прямо. Если да, то он должен сказать, мы с Милашенковым договорились делиться всем, что в последующем может увеличивать риски при выполнении задания.
– И да, и нет, – не спешит отвечать. Видно, как ему не по себе при обсуждении проблемы. – У них жёстко нарушена техника пожарной безопасности, – Серёга то и дело стреляет взглядом по сторонам, не желая, чтобы нас кто-то услышал. – Там, по сути, её вообще нет. Я с трудом три огнетушителя насчитал, и те с сорванными пломбами.
– Ещё скажи, что срок годности посмотрел и он оказался просрочен, – не могу скрыть сарказм, хотя здесь совсем не до смеха.
– Какой ты проницательный, – бурчит в ответ. – В общем, так. К Командиру ходил, он меня послал. Сказал не лезть, – одаривает меня многозначительным взглядом. – Все понял?
– Угу, – киваю. Настроение стремительно летит вниз.
Что ж там мутит командир? Почему не прикрывает производство?
А еще мне дико интересно, почему он мне разбираться с Ларкой запретил. Неужели ее отец нашу часть заприметил?