Сложный пациент
Шрифт:
Пока я накаленно молчу, оглядывая эту кухню, она, собравшись, оскаливается на меня с неприязнью и какой-то затравленностью.
– Как в Дубае отдыхалось?
– давлю ее взглядом.
– Не твое дело.
– А как моему сыну в интернате на Новый год отдыхалось тоже не мое?
– Там моя подруга работала, ясно? Я оставляла его под присмотром близкого человека.
– А что ж его там тогда прессовали?
– Все дети дерутся! Ты знаешь какой он?! Неуправляемый! Провокатор!
Это младший-то неуправляемый? Да он зайка, блять!
– Да хоть Омен! Мне до звезды. Тебя его рожать никто не заставлял. Родила - нянчись. И защищай от своих ёбарей.
– Да пошел ты! Если бы не моя воля, его бы не было! Ты думаешь, подачку кинул, так права какие-то имеешь? Выговаривает он мне! Пока по суду не докажешь, даже не суйся сюда.
– Права я себе сам пишу, мне суды не нужны. Кстати, о подачках. Документы неси.
– Какие ещё документы?
– На квартиру, которую купила на деньги Артема.
– Пошел нахер.
– Мне немного некогда... Поэтому тебе сейчас надо решить, сама ты их принесешь или я расхерачу эту квартиру в поисках.
Бросает взгляд на лежащий на столе, рядом со мной телефон.
– Неа. Никаких ментов. Только мама и папа...
– моргаю ей выразительно.
Достаю ствол, с размаху всаживаю рукоятку в экран, разбивая телефон в дребезги.
Нехилый айфон, кстати!
– Ты чего?.. Это же в кредит! Мне за него сотку платить!
– Документы. Иначе, я найду что ещё здесь в кредит.
Причитая и плача без слез, обвиняя меня, Ирина несёт папку.
Документы забираю. Перед ней кладу бумаги, подготовленные юристом.
– Подпись здесь, здесь, здесь и здесь.
– Что это?
– Ты отдаешь квартиру Артёму.
– Я не буду ничего подписывать!
– Знаешь, откуда деньги на той карте, с которой ты их сняла?
– Н-нет...
– испуганно.
– Это деньги одного серьезного человека. Беспринципного, жадного убийцы. Их ищут. И я вот так...
– щелкаю пальцами, - Выведу этих людей на тебя. Ты должна будешь им не десять. А десять с процентами, набежавшими за эти годы. Ты даже если все свои органы продашь, не расплатишься. А я заберу только хату, для нашего сына. Так и быть... И то, только потому, что наш сын попросил тебя не обижать. Если бы не эта просьба, я клянусь, что обидел бы. Больно-больно. Страшно-страшно. Потому что я человек не великодушный. Рискнешь не подписать?
Мечется, заламывая руки.
Но я не вижу перед глазами женщину, я вижу сломанные обшарпанные качели, дырявые унылые веранды, грязь, решетку, ещё вижу, как Артем обиженно выговаривал мне за всю хуйню, что случалась с ним в детстве.
Вот так бы о сыне металась, когда трахаться в Дубаи ездила!
Какая-то сраная квартира и столько рыданий!
Потеряв терпение, поднимаюсь на ноги, схватив за шею сзади, силой усаживаю за стол. Нагибаю над бумагами.
– Быстро!
– У меня больше ничего нет, - начинают капать слезы на листы.
– Ну-ну... У тебя есть прекрасные воспоминания!
Пихаю под локоть.
Подписывает.
– Завтра это будет у нотариуса. Попробуешь оспорить, познакомишься с хозяином бабла. Сына не ищи. Он теперь мой.
Ухожу в комнату Артема.
– Так. Сумку давай. И собери туда вещи личные, которые он любит.
– Откуда я знаю?!
– Реально...
– теряю я терпение.
– Сейчас сюда зайдет рота и соберёт здесь в сумки полквартиры, чтобы он выбрал! Остальное поедет на свалку. Давай-ка лучше сама.
Она, рыдая, собирает сумку.
Звоню Сэму, прошу дать трубку Артёму.
Ухожу на кухню.
– Чо надо?
– недовольно бурчит тот.
– Артем, а тебя... дядь Коля этот бил?
Молчит в трубку.
– Да ладно...
– растеряно.
– Не трогай его. Не так уж сильно и... Я уже взрослый был. Мог сдачи дать. Мать больше бил.
Скидываю.
Вырываю у нее собранную сумку.
Открывая дверь, сталкиваюсь взглядами с этим Колей. Он докуривает сигарету.
Ну раз не сильно...
С чувством даю ему чудодейственного леща. Сигарета как пуля вылетает изо рта. Сам Коля летит лбом в щиток. Запинается об банку с бычками. Хватаясь за стену, едва ловить равновесие.
В полном шоке, в поисках ответа на незаданные вопросы, он переводит взгляд с меня на заплаканную Ирину и обратно.
Молча ухожу.
Ну, вот, я же обещал младшему не прессовать. Всё миром...
От Орков сообщение в чате наружки.
– У Шаховой гость. Крамор. Нам вмешаться?
Да. Разъебите его там!
– хочется ревниво напылить мне.
– Ни в коем случае. Пусть беседуют.
Ты ж меня уже любишь и ни за что не подставишь, Марго, правда?
Но сижу в тачке, как на иглах, не в силах сдвинуться с места.
Через некоторое время из ступора выводит звонок.
Марго...
А он там. Мои не отписались, что ушел.
– Да.
– Дан, привет...
– Ага...
– сглатываю ком в горле.
– Я просто... хотела сказать... Люблю тебя.
От "люблю тебя" в ее исполнении организм мой выдает невиданной силы вспышки сверхновых. Я зависаю, в шоке от своих ощущений… И тут же луплю себя мысленно по щекам. Это не признание, идиот ты вштыренный!
– И очень хочу увидеться. Это возможно?
Глава 34 - Правда и ложь
Взглянув в глазок, открываю дверь Марку.
Спасибо, что этот хотя бы позвонил, а не открыл собственным ключом. Не крепость, а проходной двор. Орки его не тормознули… Значит, у них такой приказ от Данияра - не вмешиваться. Потому что они даже курьеров из магазина ловят на подходе. Иногда притормаживают гостей, которые идут к соседям. Или заходят с ними в подъезд, чтобы убедиться, что это точно не по мою душу.