Случай в Семипалатинске
Шрифт:
– Простите, Андрей Евгеньевич, – перебил подполковника коллежский советник. – Прежде чем мы перейдем к делу, поясните одну вещь. Мой Николай служит три года и все еще подпоручик. Павел всегда был по сравнению с ним прохиндеем, но как-никак близнецы, вместе вышли в строй… Однако Павлука уже поручик и сидит здесь, смотрит в окошко на Зимний дворец. А Николка парится в Джаркенте. Почему так? В чем он провинился? Я спрашивал, но сын молчит.
Снесарев бросил быстрый взгляд на Таубе, прочел что-то на его лице и мягко ответил:
– Скоро у вас будет возможность спросить сына лично.
– Так и не скажете? – пробовал настаивать сыщик.
– Я скажу о другом. Николай
Таубе нетерпеливо цыкнул:
– Андрей Евгеньевич, переходите уже у сути. Времени мало, ему еще надо доехать…
– Слушаюсь, Виктор Рейнгольдович. Суть состоит в следующем.
Снесарев взял со стола исписанные листы бумаги, и Лыков узнал почерк сына.
– Три недели назад в Семипалатинске был убит полицмейстер капитан Присыпин. До Департамента полиции доходят такие происшествия?
– Доходят, – ответил сыщик. – К сожалению, после пятого года их стало много, и на все внимания не хватает. Я помню лишь, что убийца был обнаружен местной полицией и застрелен при аресте. Так, кажется?
– Да, это официальная версия, – подполковник недовольно нахмурился. – Которая устроила областные власти. Так бы все и закончилось, если бы не подпоручик Лыков-Нефедьев. Он заподозрил неладное, а именно, что полиции скормили подставного виновника. А настоящий убийца на свободе.
– Позвольте, – непроизвольно начал горячиться Лыков. – Убийство произошло в Семипалатинске. А Николай служит совсем в другой области и даже в другом генерал-губернаторстве! Его начальство сидит в Верном [10] и в Ташкенте. Какое ему дело до происшествия? Пусть у Омска голова болит.
10
Верный (в советское время Алма-Ата, сейчас Алматы) – областной центр Семиреченской области Туркестанского генерал-губернаторства, столица которого находилась в Ташкенте. Джаркент, в котором служил Н. Лыков-Нефедьев, – уездный город Семиреченской области. Семипалатинск же подчинялся Омску.
– Я ведь уже сказал вам: ваш сын занимается тем делом, для которого рожден. Уж простите мой пафос… Он начальник разведывательного пункта в Джаркенте. И в этом качестве одновременно ведет и разведку на сопредельной территории, и контрразведку на своей. Через Джаркент и Верный проходят не только торговые караваны, но и шпионские коммуникации. Прямиком в столицу. Промежуточным пунктом на их пути является Семипалатинск. Так быстрее всего достичь Петербурга. Николай Алексеевич вычислил это и договорился с полицмейстером Присыпиным о сотрудничестве. Они ловили вражеских агентов вместе, при полном взаимопонимании. Смерть Присыпина стала для вашего сына ударом, он лишился важного помощника. Так вот…
Снесарев опять глянул в донесение и продолжил:
– За несколько недель до своей гибели полицмейстер обнаружил в Семипалатинске резидентуру с активно действующим почтовым ящиком. Курьеры из Кашгара и Яркенда – это города китайской провинции Синьцзян – привозили секретные донесения сюда…
– Китайские шпионы в России? – не поверил Лыков. – Разве такое возможно?
– Шпионы,
Барон Таубе счел нужным пояснить:
– В Дехра-Дуне находится штаб-квартира Разведывательного департамента Британской Индийской армии, нашего главного противника по «Большой Игре».
Подполковник сделал паузу и продолжил:
– Резидентом оказался местный купец Каржибаев. Он держит контору по операциям с кожами и салом. Торгует со всеми, в том числе с Китаем, Тибетом, Индией, даже с Афганистаном и Персией. Большие обороты и, соответственно, большая переписка. Торговая, как мы раньше думали. Иван Лаврентьевич Присыпин совершил открытие большой важности. Он заподозрил Каржибаева в шпионской деятельности, а потом смог и доказать ее, перехватив несколько секретных донесений. Наши дешифранты прочли их. Речь шла о дислокации войск в Степном и Туркестанском генерал-губернаторствах. Очень точные, кстати сказать, донесения. Каржибаев создал сеть из неподвижных агентов на всей территории Восточного Туркестана. В обоих генерал-губернаторствах, и на границе, и внутри русской территории. Вот так. Целая сеть! А мы ее просмотрели.
Лыков слушал внимательно и ждал, когда же разговор дойдет до его сына. Все это казалось ему каким-то нереальным. Николка, которого он помнил сначала ребенком, потом нескладным подростком, теперь офицер и занят опасными и секретными делами большой важности. Как летит время!
– Ваш сын прислал мне рапорт. Мы с ним при необходимости переписываемся напрямую, минуя штаб округа. Подпоручик изложил важные сведения. За три дня до гибели капитана он посетил Семипалатинск. И Присыпин сообщил ему о своих подозрениях. Каржибаев почувствовал, что раскрыт. Он спешно выехал в Павлодар и там исчез. Его люди на время притаились. Но капитан заагентурил одного из них и узнал, что пришла команда ликвидировать полицмейстера. Причем сделать это так, чтобы подумали на обычное уголовное преступление. Понимаете, к чему клоню?
Алексей Николаевич кивнул:
– Еще бы. Значит, так вы узнали, что убийство Присыпина – это инсценировка?
– Да, из рапорта вашего сына, – подтвердил разведчик. – Но, когда он приехал с этими сведениями в Семипалатинск, дознание уже было завершено. Бандит, объявленный главным виновным, лежал в земле. Полицейские, которых провели за нос, пропивали наградные. И Николай Алексеевич решил, что так оставить дело нельзя, надо найти истинных убийц. Но сначала усыпить их бдительность. Для видимости принять официальную версию, а новое дознание открыть секретно. Поскольку в полиции Семипалатинска нет сыскного отделения, и состав ее слабый… Словом, Николай Алексеевич предложил поручить дознание опытному сыщику из столицы. А именно коллежскому советнику Лыкову.
«Опытный сыщик» понял общую ситуацию, но ждал деталей. Снесарев покосился на него и завершил свой рассказ:
– Дальше все просто. Я вошел с рапортом к генерал-квартирмейстеру ГУГШ Алексееву. И одновременно сообщил о произошедшем Виктору Рейнгольдовичу. Он сейчас преподает в академии и к разведке формально отношения не имеет. Но все действующие офицеры секретной службы его ученики. А все генералы – сослуживцы. Авторитет барона Таубе таков, что сами понимаете… Короче говоря, идея подпоручика Лыкова-Нефедьева была доложена военному министру. Редигер сегодня переговорил со Столыпиным, тот как министр внутренних дел дал согласие. В результате вы, Алексей Николаевич, скоро встретитесь со своим сыном, которого не видели три года.