Случайная девочка
Шрифт:
Отдаю растерянной девчонке сына и достаю пистолет из кобуры.
– Федя, – пытается возмутиться Илька.
– Храм запри. Быстро. Женщины и дети на тебе, Миронов.
– Что, Ант? Думаешь, сейчас начнется? – тянет, подобравшись, Ефим. Этот точно знает, моя чуйка не один раз наши тушки спасала.
– Налево посмотри, – сплевываю, ощерившись. И ору во все горло. – В столовку, пацаны. Живо! У нас ресурса меньше.
Под прикрытием охраны влетаю в трапезную. Без труда нахожу перепуганные глазища Оливии. Сзади захлопывается
– Что происходит? Можно узнать? – гневно выдыхает попадья. Поправляет косынку на голове и смотрит на меня сердито.
– Настя, – обрывает ее Илюха. – Напои нашу гостью чаем, пожалуйста.
И замирает, глядя в большое створчатое окно.
Поворачиваюсь на автомате и в ужасе смотрю на влетающих в церковный двор мотоциклистов. Черные байки, такие же косухи и шлемы.
Прям акция устрашения какая-то!
Было бы прикольно, если бы не обрезы в руках.
– Ставни! – кричит Илья. Хватает пульт со стола, жмет на кнопки. Окна мгновенно закрываются металлическими жалюзи, через которые видны хреновы всадники апокалипсиса.
– Они бы нас тут всех положили, – охает попадья, а Илюха тут же пресекает бабские разговоры.
– Настя.
И его жена замолкает. Дрессировщик, блин.
– Вызывай подкрепление, – велю я Ефиму.
– Да сразу вызвал, – отмахивается тот недовольно.
– А что происходит, Федя? – глухо интересуется отец Илья.
– Если б я знал, – вздыхаю я. – Не пойму пока ничего, братан.
– Странная история, – пыхтит рядом он и крепко прихватывает меня за локоть. – Не нравится мне это дело. Очень не нравится, Федя.
Отводит в сторону, подальше от чужих ушей.
– Поясни, – роняю нетерпеливо. Не время сейчас выслушивать Илюхины гипотезы, настоянные на страхе. Откровенно пялюсь на Оливию и сына, сидящих за столом. Дамир колотит ладошками по столешнице, а его тетка смотрит невидящим взглядом куда-то в стену.
Испугалась сильно, ясен пень. Вон здоровых мужиков перетрухало. А тут девочка… Юная и очень нежная.
– У всех байкеров были куртки со странной эмблемой. Я уже видел такие, – вздыхает Илья. – Это очень страшные люди…
– Да ну? – усмехаюсь криво. – Страшнее меня?
– Ну ты скажешь, Федь. Ты же мухи не обидишь? – насупленно вздыхает Илья.
– Тс-с, не пали малину, – останавливаю насмешливо и по-братски хлопаю по плечу. – Разберемся, брат. Всех байкеров поймаем. По ушам настучим…
– Да если бы, – печально мотает головой Илька. – Но я по своим каналам разузнаю…
– Не вздумай соваться, – рычу, не сдержавшись. И как только наши тачки въезжают во двор, командую нарочито грозно. – Так. Народ, по местам. Оля, со мной идешь. Пацаны, со всех сторон прикрываем…
– Мне надо вам что-то сказать, – шепчет девчонка. Бледная, расстроенная. Только глаза горят нездоровым блеском. Испугалась, бедная. Будто нам траблов мало. Так еще привалило…
–
– Потом, – мотает он головой и башку опускает. Глаза прячет. Нехороший взгляд. Ох, нехороший!
Чуть пригнув голову, словно коршун прикрываю Оливию и сына. Подвожу их к машине, помогаю сесть. Плюхаюсь рядом сам.
– Что ты хотела сказать? – сверху вниз смотрю на перепуганную девчонку. Мелкая она еще. Удар держать не умеет. Хорошо хоть ума хватило спрятаться.
– А… сейчас, – собирается она с мыслями, словно не знает, с чего начать.
Не тороплю. Листаю сообщения в мессенджере. И за малым не матерюсь вслух, натыкаясь на эсэмэску Ефима.
«Ксюху грохнули. В лифте нашли».
«Твою ж мать!» – сжимаю кулаки и прикрываю глаза. Мать вашу! – скрежещу стиснутыми зубами.
Кто, бл.ть? Какая сука ко мне подбирается?
Нет, схема понятна. Убрать из моего окружения верных людей и заменить своими. Все понимаю. Только вычислить не могу эту сраную падлу, объявившую мне войну.
– Федор Николаевич, – зовет меня девчонка. И даже ладошку кладет на предплечье. – Я хотела сказать…
– Потом, Олечка. Потом, родненькая, – слегка прихлопываю по руке. Стараюсь успокоить. Ну чего зря убиваться? – Потом поговорим, ладно? Сейчас не время.
Глава 19
Глава 19
– Потом, родненькая, – хлопает меня по плечу Федор Николаевич и, вернувшись домой, сразу проходит к себе.
Что-то происходит, но мне не говорят. Прислуга смотрит на меня ненавидящим взглядом, хмурая охрана Анквиста запирается в кабинете с хозяином. В доме наступает тишина, будто кто-то умер или находится при смерти.
Дамирка чувствует общую нервозность и тоже начинает хандрить.
– Ты мой хороший, – тормошу малыша. А у самой поджилки трясутся. Выходит, я не ошиблась. Нас с Лаймой вычислили. И ее убрали… Как Он и обещал…
Смаргиваю слезы. Сейчас точно не время реветь. Прижимаю к себе хнычущего племянника и только сейчас понимаю главное. Ребенку пора есть… И спать.
– Пойдем, Дамирка, посмотрим, чем тебя покормить, – подхватив малыша на руки, спускаюсь на кухню.
И кажется, будто дом вымер. Ни прислуги, ни охраны. Странное дело. Только из кухни доносится слабый запах жареного мяса и лука.
Распахиваю дверь и упираюсь взглядом в огромного лысого мужика, хозяйничающего на кухне. Он лихо жарит картошку, тут же переворачивает отбивные.
– А-а, привет! Ты Оля? – смотрит на меня добродушно. – Я – Дмитрий Николаевич. Можно Димон или Митя. Только не Дима, ладно? – смеется он и переводит взгляд на Дамира. – А это к нам маленький Федька пришел. Похож ты на батю, пацан. Как зовут? – спрашивает меня.