Случайная девочка
Шрифт:
Отхлебываю кофе, снова закуриваю. Звоню Тиме Морозову, Леркиному мужу. И прошу глухо.
– Я хотел бы похоронить Лайму в Шанске. Можешь помочь?
– Да хоть завтра, – хмыкает в трубку мэр Шанска.
– Во сколько надо, Федор?
– Часа в два дня.
– Хорошо.
«Ну, вот и все, милая моя, – впервые с момента убийства обращаюсь к Лайме. – Будешь лежать в хорошем месте. В тишине. По весне велю цветы и деревца посадить», – сглатываю вязкий ком, застрявший в горле. Смаргиваю непрошенные слезы. И набравшись наглости, пишу Вите Торганову. Своему
Несколько лет назад один наглый тип в больших погонах увел у него невесту и на частном борте вывез в Москву. И все бы ничего, но в той ситуации Витька оказался совершенно один. Друзья приняли сторону невесты. И в чем-то были правы. А Тор остался без помощи. Вот я и вписался. Больше было некому.
– Вить, мне помощь нужна, – устав тыкать пальцем в экран, звоню другу.
– Я ж только если роды принять или контракт заключить… Ты же знаешь.
– Мне бы по поводу вчерашнего с твоим соседом перетереть. Или хотя бы человечка одного опознать. Фотку могу хоть сейчас прислать.
– Ладно, присылай. Я зайду к Феликсу. От него тебе позвоню. Сам скажешь, что тебе там надо, - неохотно тянет мой компаньон.
Он надежный. Я знаю. Сказал, сделает. И будто наяву вижу, как Торганов с тяжким вздохом нятягивает штаны, целует в лоб свою Лизу, выходит через узкую калитку к реке и тут же входит в такую же соседскую. А там навстречу уже идет Сарычев, новый прокурор Шанска. В шлепках и шортах.
Он, сука, против меня обвинения выдвигал. В суде участвовал. Требовал наказать со всей строгостью. Наивный чувак. Все было заранее решено. И дело мое спецом резонансным сделали. От другого народ отвлекали.
Но сейчас любая помощь хороша. И Сарычев сгодиться, сучий потрох.
Выхожу на террасу. Словно раненый зверь меряю шагами клетку. И даже понять не могу, с какого бока мне подобраться. Что такого ценного могла украсть Лайма?
– Ефим, – захожу в кабинет.
– А? Что? – подскакивает тот с дивана.
– Отправь ребят в Атаманский. Пусть поищут драгоценности. Любые. И привезут мне.
– Какие именно? – трет глаза Андрюха. – Дай более точные вводные, бро. Ты же знаешь… Человеческий фактор, блин.
– Отправь самых смышленых, – роняю я и тут же хватаю вибрирующий айфон.
– Ты кого прислал, чудик? – смеется Торганов. – Сосед говорит, что этого чела знает. Вел его дело. Но тому удалось соскочить.
– Кто это? Мне нужны подробности, – рявкаю в трубку.
– Сейчас, – торопливо роняет Тор, и тут же в трубке слышится суховатый голос районного прокурора.
– Здравствуйте.
– Хмм... Здравствуйте, – оторопело блею в ответ. Нет, с Сарычевым мне общаться приходилось. Только он был в своем прокурорском кресле, а я – на скамье подсудимых.
– Человек на фотографии – Родион Яглин. Он же Падре, он же Пастор. Главный проповедник церкви «Небесное согласие». Секта такая. Был под следствием по подозрению в шантаже и похищении человека. Но выкрутился, гад.
– Секта? – переспрашиваю в ужасе. Вот только сектантов нам и не хватало.
– Да, там очень строгая дисциплина,
– Ничего не понимаю, – вздыхаю я. – Есть информация, что этот человек встречался с Лаймой незадолго до ее гибели. Угрожал…
– Разберемся. Я передам вашу информацию по назначению. Только вы, пожалуйста, без самодеятельности. Не мешайте следствию работать, – строго выговаривает Сарычев и отключается.
– Я, кажется, знаю, что надо искать в Атаманском, – в упор смотрю на Ефима. – Какие-то предметы культа… Ну что еще можно украсть у попа? Может, Лайма была по вызову и золотую чашу сперла или кадило?
– Перстень, может быть, – подает голос Ефим. – Ну знаешь, священники носят гайки, а в них карата на три камешек.
– Вот и ищите, – постановляю я. Но хоть тресни, у меня не складывается картинка. Даже если Лайма поперла кольцо или крест. За это не убивают. Возвращают украденное и ставят вора на счетчик. А тут расстрел в «Птичке».
Это больше походит на акцию устрашения. Вот только кого бояться учили, если Лайма погибла?
– Собери мне инфу на этого козлика, – пишу на ярком зеленом листочке фамилию и имя святого отца. И решительно выхожу из кабинета.
– Ты куда, Ант? – ошалело смотрит на меня Ефим.
– Поеду с мужиками перетру, – бодаю головой воздух. – Серега с Яриком со мной, – называю двоих самых прошаренных охранников.
Сам сажусь за руль старого Туарега и пру в город. По дороге по громкой связи разговариваю с Рустамом.
И если честно, сам до конца не осознаю. У нас с ним мир. Мир. На долгие годы. Мы теперь с Асгаром одна семья.
Охереть можно.
– А кинь мне фотку. Я посмотрю. Что-то знакомое. Но не могу вспомнить, – лениво роняет он. И сам перезванивает через минуту. – Марго пока в душе, я скажу. Я знаю, о ком речь. Ему Вася Кабан стрелку забивал. И где теперь Вася? Вроде Пастор его и прибил… Ну вернее, его люди. Там шум из-за телки вышел. Девчонка поехала на вызов. А потом ее нашли… Ну сам понимаешь. Пастор все отрицал. Следствие ни к чему не пришло.
– Фотографию девочки можешь найти и прислать? – прошу я.
– Да ты сам в инете найдешь, – торопливо бросает Рустам. Видимо, моя сестра крутится где-то поблизости. – У девочки было странное имя. Мальвина. А погоняло – Техас.
На первом же светофоре набираю в поисковике Мальвина-Техас. И глазам не верю. На меня смотрит Лайма. Или Оливия.
Очень похожая на них девочка.
И тут мне словно бейсбольной битой по голове бьет.
Твою ж мать! Это и ежу понятно.
Сзади сигналят машины, брошенный на пассажирское сиденье айфон нетерпеливо вибрирует. А я, наконец, понимаю, за что Пастор отомстил Лайме.