Случайная девочка
Шрифт:
«По нашим данным одна из убитых – Лайма Стрешнева – состояла в интимной связи с Михаилом Шаргиным, владельцем ОМИ-банка, а также среди ее поклонников был…»
Вчитываюсь в глупые строчки и снова реву. Да не было у нее никого! Никакого Шаргина, ни другого… как там его?
На постели крутится Дамир. Садится встревоженно, не просыпаясь. Бормочет свое любимое «Мама, Мася, зая» и снова падает навзничь. Аккуратно вкладываю ему в ручки потрепанного зайца. И сама ложусь поверх одеяла.
– Спи, спи, мой сладкий, –
Улетаю куда-то в спокойную темную бездну, где нет горести и печали. А только любовь и счастье.
Вздрагиваю, будто от тычка. Прислушиваюсь к голосам. В доме явно стало больше людей. Кто-то куда-то спешит. Переговариваются вполголоса. Хлопочут.
Под окнами проезжает машина. За ней еще одна. Шелестит шинами по идеальному асфальту и останавливается около крыльца.
Подскочив, подскакиваю к окну. Осторожно из-за занавески выглядываю вниз.
А там уже прыткий ординарец распахивает вороненую дверцу шикарного Мерседеса. И из недр машины появляется сначала нога в потертых джинсах и в стоптанном мокасине. А затем уже и сам Анквист выходит.
Все такой же мрачный. В черной рубашке и такой же косухе он сейчас больше похож на рок-певца, чем на бандита.
Из других иномарок выходят коротко стриженные крепкие парни. Окружают Федора, говорят наперебой. Он кивает и не двигается с места. Наблюдает, как из чрева багажника суетливые ребята достают какие-то тонкие стальные чемоданчики и заносят их в дом.
– Любопытно, а что в них? Золото? – спрашиваю саму себя и, вернувшись в постель, пытаюсь снова уснуть.
«Интересно, сколько времени?» – судорожно тянусь к телефону. Трубка вибрирует на ладони, а экран загорается от пришедшей эсэмэски.
«Кто вы? Представьтесь, пожалуйста!»
Захлебываясь слезами, прижимаю к груди старенький смартфон.
Все. Теперь окончательно все. Лайма мертва. Никаких надежд не осталось. Моя сестра ни за что бы не спросила подобную чушь. Значит, ее телефон в чужих руках.
А ее самой уже нет в живых. Прикрыв глаза, пытаюсь выровнять дыхание, и в этот момент телефон заходится трелью.
Трясущимися руками отключаю сначала звук, а потом и смартфон. Падаю на постель, утыкаюсь носом в подушку и реву.
Но слезы постепенно высыхают, боль притупляется, а тело безвольно обмякает, устав от дикого напряжения. Рядом дрыхнет ничего не подозревающий малыш. Сопит смешно и трогательно, успокаивая меня каждым вздохом. Частица моей Лаймы. Ни за что его не брошу!
Слышу сквозь легкую дрему, как приоткрывается дверь в комнату, и чуть хриплый голос зовет меня тихо.
– Оливия, ты не спишь?
Дергаюсь спонтанно. Замираю, притворившись спящей. Но на Анквиста мой театральный талант не действует.
Бесшумно проходит в спальню, наклоняется надо мной, обдавая коньячными парами.
–
Глава 5
– Мальчик для обогрева ног? Точно? – давлю взглядом обалдевшего Ефима. А сам в полном ахере смотрю на сбегающего по лестнице Рустама Асгарова.
Твою ж мать! Мой главный конкурент в моем доме. В Риткиной постели! А служба безопасности не при делах. Начальник вон сидит, ж.пу морщит.
– Привет, брат! – подходит Рустам с печальной улыбкой. Протягивает руку для приветствия. – Вот ты о нас и узнал, – вздыхает покаянно.
Но я знаю цену этому человеку. Не верю ему. Ни одному слову не верю.
– Я вижу, ты хорошо постарался, – усмехаюсь криво. – Садись. Давай поговорим о свадьбе. Когда планируешь?
– Да хоть завтра. Я – человек свободный. Маргарите уже год как предлагаю. А она упирается. Но сейчас, видимо, карты сложились должным образом…
Год, твою мать! Год! А я ни ухом, ни рылом. Как такое возможно?
Но похоже, Маргариточка моя – девочка прошаренная. Знает, как облапошить Ефима и остальных бакланов.
– Есть еще что-то, что я должен знать? – вскидываюсь напряженно. Инстинктивно сжимаю челюсти и кулаки.
– Породнимся скоро, Федор Николаевич, – выставляет напоказ белоснежные зубы Рустам.
Вдарить бы, выбить в крошку. Но нельзя.
Вон, Маргарита вцепилась в спинку кресла обеими руками. Молчит. Но переживает сильно. Видать, втюхалась в Рустама по самое здрасьте. А у него этих телок…
Хотя за последний год я не слышал ничего о его загулах.
– Это все? – вижу, как колпашит Ритку. Краем глаза замечаю, как она мотает головой, приказывая Рустаму молчать.
И этот баклан ее слушает. Тот самый неумолимый Асгаров. Вот так поворот.
– Я советую сказать правду, – тяну лениво. – Время сейчас сложное, брат, – вздыхаю натужно.
И кажется, Рустам меня понимает.
Зыркает на Марго черными как вишни глазами и, откашлявшись, спокойно заявляет.
– Мы с Маргаритой скоро станем родителями. Так что свадьба не за горами, брат. Породнимся с тобой.
– Какой срок? – открываю объятия. Улыбаюсь. Если мой оскал можно назвать улыбкой.
– Девять недель, – выдавливает Рита, потупившись.
– Поздравляю! – обнимаю Рустама и протягиваю руку сестре. – Марго.
Легкой птичкой она влетает в мои объятия.
– Я думала, ты меня убьешь, – шепчет еле слышно.
Узнай я об этой счастливой парочке вчера, орал бы как потерпевший. Голову Ритке оторвал бы точно. Отправил бы куда подальше заграницу. Нашла с кем мутить!
Но смерть Лаймы круто меняет все. И я даже рад, что Рустам не при делах. Значит, бойни не будет. И на идею породниться я уже смотрю иначе.