Случайная заложница
Шрифт:
Она выдыхает и напряженные плечи опускаются.
– Доверяю, - бормочет тихо, заглядывая в чашку с молоком.
– Пей, остынет. Если ты доверяешь мне, тогда и я могу доверять тебе. Правда?
– Она кивает.
– В таком случае ты не обязана возвращаться в подвал. Только если тебе захочется побыть наедине с самой собой. Остальные комнаты в доме не обставлены, там даже присесть не на что.
– А где ты спишь?
– Обычно я сплю на втором этаже, но там только валяется матрас. Последние ночи сплю здесь на диване.
– Почему?
– Чтобы слышать, если ты вот так, как сегодня, начнешь колотить
– С тобой?
Я киваю.
– Другого места для сна нет, я же сказал.
– А диван?
– От него адски болит спина.
– Ну, ты же как-то спал на нем.
– Я почти не спал. А раз уж ты теперь на свободе, - Мишель кривится, когда я произношу это, - то и нужды спать на диване больше нет.
– Я не могу спать с тобой.
– У тебя выбора нет. Ну, или снова в подвал.
Она кусает нижнюю губу, обдумывая наш диалог, а потом кивает.
– Ладно. Но пообещай, - она смотрит на меня, немного прищурившись, - что не тронешь меня. Не прикоснешься.
Я крепко сжимаю челюсти. Не хочу такое обещать, потому что прикоснусь. Рано или поздно я сделаю это. И лучше бы рано, иначе мои яйца взорвутся. Я плохо думаю, когда они не опустошены. Мысли только о Мишель. Но выхода другого нет, поэтому мне приходится кивнуть.
– Хорошо.
– А потом я улыбаюсь и добавляю: - Не притронусь, пока сама не попросишь.
Мишель забавно фыркает и дергает плечом.
– Никогда.
Посмотрим, детка, посмотрим.
Глава 13
– Идем кормить собак, - зову я. Мишель отрывается от ноутбука и с ужасом смотрит на меня.
– Ты же любишь животных. Откуда такой страх перед собаками?
– А ты знаешь, что сила укуса питбуля составляет тысячу триста пятьдесят ньютонов?
– умничает она, но все равно натягивает свои кеды и встает с дивана, а я усмехаюсь.
– И они считаются одними из самых неуправляемых собак в мире. И самых опасных, - заключает она, приподняв брови и подняв вверх указательный палец. Я его перехватываю, и Мишель смеется.
– Ты слишком зацикливаешься на опасности этих собак, - отвечаю я.
– Но ни разу за все время не задала мне вопрос: занимаюсь ли я дрессировкой?
– А ты занимаешься?
– спрашивает, слегка склонив набок любопытную головку.
– Занимаюсь, - отвечаю, открывая дверь и пропуская Мишель вперед, но она хватается за мой рукав и испуганно смотрит на улицу.
– Ты первый.
– Идем, трусишка.
Мишель семенит за мной следом.
– Но они же старые, чтобы дрессировать.
– Полноценная дрессировка уже закончилась. Я вожу их к кинологу, чтобы он проверял, нет ли отклонений в психике. Так становится понятно, будут ли собаки и дальше послушными.
– У них глаза красные, - тихо говорит Мишель, забавляя меня.
– Почему они так на меня смотрят?
– Потому что еще не знают тебя.
Я издаю короткий свист, и собаки тут же подбегают ко мне. Нежно прикусывают пальцы и толкаются головой в ладони в ожидании того, как я потреплю им холку. Что я и делаю, присев на ступеньки.
– Мои зверюги, - ласково произношу, а они еще больше сходят с ума.
– Знакомьтесь: это - Мишель. Сегодня она будет кормить
– Я не…
– Ты - да, Мишель. Иди сюда.
– Я протягиваю руку и усаживаю ее к себе на колени, обнимая одной рукой.
– Не показывай им страха. Не делай резких движений. Дай обнюхать себя.
Я крепче прижимаю ее к себе и медленно поглаживаю спину. Наверное, можно сказать, что знакомство с собаками - это только предлог, чтобы коснуться ее. Но на деле животные должны видеть, что Мишель дорога мне. Или я это придумал только что? Какая разница, если я кайфую от этой близости?
Виста с Баксом настороженно ведут мокрыми носами, обнюхивая ноги и руки Мишель, при этом постоянно настороженно поглядывают на нее. Когда они заканчивают, я чувствую, как спина Мишель расслабляется, и она перестает трястись.
– Нормально?
– спрашиваю я.
– Да, - выдыхает она мне прямо в висок, как будто прошивая его пулей. Блядь! Это пытка, которую я, кажется, сам для себя придумал.
– Тогда идем кормить этих тварей.
Я поднимаюсь с места вместе с Мишель, а потом ставлю ее на ступеньки. Беру за руку, чтобы показать собакам, что она со мной, и Мишель совершенно не сопротивляется. Наверное, это можно назвать прогрессом в наших отношениях. То, что она доверяет мне настолько, чтобы под тяжелыми взглядами двух собак-убийц топать к постройке, где хранится их корм. То, что так держится за мои пальцы, давая мне возможность большим поглаживать нежную кожу тыльной стороны ее ладони. И меня накрывает удовольствием от этого невинного жеста и того, как она поглаживает мою ладонь в ответ. Хочется поднять руку и поцеловать нежные пальчики, вдохнуть запах ее кожи.
Мы подходим к постройке, я открываю ее, и собаки тут же начинают негромко лаять, как делают всегда, когда голодны. Мишель вжимается в мое тело. Я протягиваю руку в сарай с инструментами и кормом, и вытаскиваю оттуда большой мешок. Хватаю также две кости из холодильника и даю их Мишель.
– Держи, это - твоя ноша, я понесу мешок.
Она берет кости, по одной в руку, потому что те слишком большие. Как только мы разворачиваемся, Виста подскакивает к Мишель и выхватывает кость из одной руки. От неожиданности Мишель вскрикивает, бросает вторую кость и виснет на мне. Я хохочу, глядя на то, как Бакс выхватывает брошенное на произвол лакомство и быстро утаскивает к вольеру. Прижимаю Мишель ближе к себе и шепчу в ее волосы:
– Трусишка.
Она фыркает и пытается оттолкнуться от меня, но я держу крепко. Мишель поворачивается ко мне лицом. Мы стоим близко. Очень близко. Настолько близко, что я могу рассмотреть крапинки в ее бездонных глазах. Мы замираем, взгляд Мишель опускается на мои губы, и она неосознанно облизывает свои. Мое тело тяжелеет, как, полагаю, и взгляд. Я с трудом сглатываю и слегка наклоняюсь вперед. Не буду ее целовать, я ведь обещал не прикасаться, хотя из-за ее страха уже дважды нарушил это обещание. Но я хочу, чтобы Мишель тоже сходила с ума от желания. Чтобы она сделала первый шаг. Пускай инстинктивно и не подумав. Пускай об этом скажет не она, а ее тело. Но сейчас ее взгляд снова становится испуганным, и она на несколько миллиметров отшатывается. Мое напряженное тело тут же расслабляется, и я опускаю руку, которой держал Мишель. Она делает нерешительный шаг назад, все время поглядывая на меня.