Случайно... история Симил?
Шрифт:
— Она тебе не доверится, — сказал он. — Она никому не доверяет. Найди другой способ уложить её в постель. Даю тебе восемь дней.
Следующая неделя была не похожа ни на что, что мне за шестьдесят пять тысяч лет приходилось проживать. Каждый вечер приходил фараон: тщательно выбритый — египетская навязчивая идея — загорелая кожа и идеально выточенные мускулы блестели от ароматных масел, длинные чёрные волосы были вымыты и заплетены в косы. Я начала задумываться о женщинах, которые ухаживали за ним. Молоды
Утешало лишь то, что они не получали его обожания так, как я.
Мы проводили каждую ночь, обсуждая пределы наших жизней, границы и ожидания, создающие невидимую тюрьму, из которой мы не могли сбежать. Он лежал рядом и рассказывал истории о своих покойных матери и отце, о двадцати пяти братьях и сёстрах (все, кроме пяти единокровные) и о том, как их единственной миссией в жизни во время взросления было ускользнуть от бдительного ока стражей ради нескольких драгоценных минут озорства и отдыха. Он говорил о том, какой пустой стала его жизнь в момент, когда он понял, что его братья и сёстры отвернутся, если дать им возможность править вместо него.
Я рассказывала о своём мире, о душах, которых сопровождала, и о своих братьях и сёстрах. Я пересказала свои первые воспоминания о сознании, смутно понимая, кто я, но, не ощущая всей тяжести вечных оков, связывающих меня с Вселенной.
Мы целовались и ласкали друг друга много раз каждую ночь, останавливаясь только тогда, когда моя энергия становилась сильной для него или когда я чувствовала потребность прочитать хайку. О морской черепахе. (Не спрашивайте).
Каждый раз, когда он вырывался, я видела боль в его глазах. Мало того, что ему отказали в удовольствии, так ещё и его мужскому эго не нравилось оставлять меня без внимания… Всё это напомнило телемагазин.
Потом Нармер засыпал, и я проваливалась в преисподнюю, слыша голоса мёртвых, которые смеялись и выли, играя в покер. Я никогда в жизни не чувствовала себя так близко ни с кем. Рай. Он мой маленький кусочек мужского сочного рая.
Однако, на седьмую ночь, я поняла, что что-то не так. Нармер не принял ванны, и его кожа была покрыта грязью пустыни и потом. Он вышагивал по комнате.
— В чём дело? — спросила я.
— Я больше не могу, — прорычал он.
— Чего «не можешь»?
Он резко повернулся ко мне.
— Это вот всё!
Я перекатилась на бок и подпёрла голову рукой.
— Не хочешь уточнить? Если ты устал от пребывания в этой комнате, то тебе лишь нужно снять заклятие. А пока можешь снять с меня ошейник. — Я пожала плечами. — Кто знает, может, я найду способ отблагодарить тебя. — Я сунула указательный палец в рот и многозначительно пососала.
Ладно, я не могла так сделать, не поджарив тотемный столб фараона, но от одной мысли об этом меня бросило в жар. Я хотела этого мужчину. До боли в мышцах хотела. Но что важнее, я хотела наслаждаться им каждую секунду, которую могла получить. Он скоро умрёт.
Не поймите меня неправильно, я думала о том, как помочь ему, но единственный способ
Нармер просто трясся от напряжения.
— Я хочу тебя, Симил. Когда просил у богов королеву, истинную богиню, надеялся на женщину, которую мог бы уважать. Умную и могущественную, способную помочь мне править, но ты… — Он подошёл к кровати, окидывая меня взглядом. — Ты всё это и даже больше. Я бы всё отдал, чтобы лечь с тобой, как мужчина ложится с женщиной.
— Ах, сексуальное расстройство — мой постоянный спутник. — Я кивнула, точно понимая его чувства. — Но не ты ли говорил, что твой загадочный друг работает над решением этой проблемы? Кстати, ты так и не сказал, как его зовут. Я бы хотела с ним познакомиться, раз он обладает крутой запрещённой магией. Тем более, он заслужил отличную порку за то, что помог тебе с заговором, как захватить меня. — Я взглянула на Нармера. Каждый его мускул дрожал от возбуждения. — Ой, мой маленький болванчик расстроен. Может, мне мяукнуть? — Я изобразила рукой когти кошки.
— Это не шутка, Симил. Сегодня я сорвался на одного из братьев. Он с последователями уже много лет пытается собрать армию, чтобы свергнуть меня. Они говорят, что моя мечта об объединении нашего народа невозможна и что я сошёл с ума!
Я пожала плечами.
— Прикажи им проваливать. Тут полно, куда можно провалиться.
— Мне не ведомо, что ты хочешь этим сказать, могу лишь предположить, говоришь отослать их. — Нармер опустил голову. — Нужно было так и поступить.
Ой-ой.
— А ты что сделал?
— Избил брата на глазах у всего Совета.
Тут-то я и заметила у него окровавленные костяшки пальцев. Ой.
— Он жив? — Потому что Нармер огромен. И под «огромен» я подразумеваю о-о-о-о-огроме-е-ен. Я не могла представить, чтобы кто-то пережил хотя бы удар фараона.
— Да. Но поклялся отомстить. Это именно та искра, которую они так ждали. Война неизбежна.
Я почувствовала, как в груди зарождается внутренний конфликт. Я хотела сказать Нармеру, чтобы он отдал королевство брату, сбежал со мной и наслаждался тем немногим, что осталось. Но в глубине души знала, что если скажу правду, получу прямо противоположный эффект. Люди склонны впадать в состояние депрессии, узнавая, что смерть близка. Нармер проведёт свои последние дни, тоня в чувстве поражения и горя. Единственный выход — похитить его и просить богов сделать его бессмертным.
— Я помогу тебе, Нармер, но ты должен освободить меня, — сказала я.
Он уставился на меня.
— Дашь обет?
Какого чёрта?
— Ты по новой? Серьёзно, Нармер? — Я вскочила с кровати и ударила его прямо в лицо… э-э-э… ну, в подбородок. Я попала ему в подбородок. Он очень высокий. — Ты глуп, высокомерен, безумен…
Он наклонился, положил ладонь мне на затылок и притянул к себе для глубокого, страстного поцелуя. Моё тело растаяло от его восхитительного мужского тепла.