Случайно
Шрифт:
Она громко комментировала, сидя в машине, как вон та корова с амбициозным видом шагает вот в тот край луга или что старик мог самбыперейти дорогу. В присутствии матери она расспрашивала продавщицу в магазине о том, в чем разница между лампами с предохранителем на три и на тринадцать амбпер.По мнению продавщицы, вторая лампа дает больше света.
— Астрид, — сказала мама.
— Что? — сказала Астрид.
— Не нарывайся, — сказала мама.
— Ненавижу
Теперь у нее все красное: красная одежда, красное покрывало, новая красная зубная щетка в новом держателе в ванной, ковер в комнате красноватого тона и т. п.
Астри Пре-красная.
Мама, конечно, догадывалась, что дело нечисто, но не до конца.
Но сейчас мама в отъезде, так что Астрид уже не нужны лишние «б», слова на амб-, красный пароль и все остальное. С Майклом совершенно неинтересно играть в «красный». Астрид решила как-нибудь упомянуть Амбер при Магнусе, но пока ее всякий раз в последний момент что-то останавливало. Она не понимает, что именно. Ей почему-то кажется, что это будет подло, даже жестоко — все равно что ткнуть лежащего зверька палкой. Но тем не менее она обязательно скажет что-нибудь такое Майклу, чтобы посмотреть, как он отреагирует.
Она вытащила кассетку и вставила в прорезь вторую, потому что ужасно сильно надеялась, что это та запись с рассветами, первая запись «начала начал». Она нажала кнопку перемотки, потом пуск.
Сзади незаметно подошел парень-консультант и хлопнул ее по спине.
— Эй, — сказал он, — ты че, читать не умеешь?
На мониторе, присоединенном к камере, была надпись: Уважаемые покупатели, убедительно просим вас не включать модели самостоятельно. При необходимости обратитесь к продавцу-консультанту.
Астрид нажала паузу.
— Назови три причины, почему я должна подчиниться, — сказала она.
— Потому что я так сказал, — сказал парень. — Потому что камера — не твоя. Она продается. Вот купишь — и делай с ней что хочешь.
— Не стоит быть таким безапелляционным, — заметила Астрид.
— Че? — сказал парень.
— Во-первых: твои причины — полный отстой, — сказала Астрид. — Во-вторых, это демонстрационная модель, так? А значит, будет списана с бюджета компании в числе прочих. Так что ты мог не хамить и дать мне спокойно досмотреть кассету. Я прекрасно знаю, как с ней обращаться, не собираюсь ее ломать и все такое. И в-третьих: если ты еще раз хлопнешь меня по спине, я напишу на тебя заявление в дирекцию магазина о домогательствах к тринадцатилетней покупательнице, потому что хлопок по спине — это физическое оскорбление, а я бы не хотела никуда жаловаться, потому что это — тоже отстой.
—
— А ты остра на язычок для своих лет, — заметил он. — Но, к сожалению, еще не доросла, а то бы я пригласил тебя куда-нибудь.
— Ага, я бы так и побежала, — ответила Астрид, рассматривая камеру.
Он оказался ничего. Позволил ей досмотреть вторую кассету, не приставая и не мешая. Но на пленке не было ничего, кроме чередования убыстренных кадров перехода от тьмы к свету, и снова, и снова. С каждым началом дня тьма на экране вновь рассеивалась. И постепенно превращалось в молоко, хотя в воспоминаниях Астрид все дни тогда начинались далеким темно — синим тоном.
И ни одного предрассветного кадра с Амбер.
Ни одного. Словно она стерла себя нажатием кнопки, или хуже того — ее вовсе не существовало, Астрид просто ее выдумала.
Астрид просмотрела пленку дважды. Потом вытащила кассету, захлопнула крышечку камеры и направилась к выходу из магазина.
— Что так рано? — окликнул ее тот парень-консультант. Он был намного старше Астрид — примерно возраста Магнуса. — Ты забыла свои кассеты, — сказал он. — Они что, не нужны тебе?
— Я все посмотрела, — сказала Астрид.
— А что там на них? — спросил парень. — Может, ты?
— Нет, — сказала она.
— Если дашь мне номер своего мобильного, — сказал парень, — я дам тебе три чистых кассеты, за так. Согласна?
— Не нужны мне кассеты, — сказала Астрид.
— Как это — они всем нужны, — сказал парень.
— У меня больше нет камеры, — сказала Астрид.
— Может, тебе нужно что-нибудь другое? — спросил он. — Батарейки, наушники для плеера или айпода? Кстати, у тебя плеер или айпод?
— Мне ничего не надо, — сказала она.
— Ну тогда просто дай мне свой номер, — сказал парень. — Пожалуйста. Не бойся, я подожду, пока тебе стукнет пятнадцать. Честное слово. Через два года в сентябре твой телефон зазвонит, и ты услышишь: привет, это та самая девчонка с небесно-голубыми глазами? А ты меня помнишь? Не хочешь сходить со мной сегодня в кино в кинотеатр по соседству?
— Я не могу дать тебе свой номер, — сказала Астрид.
— Почему? — спросил парень ей в спину через распахнутую дверь. — Я что, урод какой-то?
— У меня нет мобильника, — сказала Астрид.
Теперь его голос доносился до нее уже через головы прохожих.
— Эй! Я дам тебе отличную скидку на мобильник!
Так что когда Астрид спохватилась и вспомнила, как она расстроиласьиз-за того, что на кассетах не было ничего стоящего, остановившись перед витриной какого-то магазина, чтобы проверить, глядя в отражение, правда ли ее глаза небесно-голубые, оказалось, что сейчас она расстроена не так уж сильно, и все благодаря мелкому происшествию в магазине.