Случайные мысли
Шрифт:
Затмение
Середина дня. Наводнённые людьми улицы областного центра. Относительно молодая цыганка преграждает мне дорогу, предлагая погадать. Хорошо помня не состоявшийся культпоход, а точнее эстафету, на кладбище, я отказываюсь. Она настаивает, не давая пройти. Подходит вторая женщина, и они вдвоём принимаются уговаривать меня, что им денег не надо, чтобы я просто раскрыла ладонь, и они мне скажут нечто очень важное для меня.
У меня нет времени. Я возвращаюсь, тяжело гружённая, с базара, дома больная мама, а ещё надо зайти в аптеку
Всё остальное как в тумане. Хорошо, что я на базаре истратила почти все деньги…
Когда я очнулась, меня подташнивало, и кружилась голова.
Цыганка
Возвращаюсь поздним вечером с работы.
– Глянь, в коридоре ничего не украли? – просит мама.
А что там красть?! Старые пальто и такая же старая обувь, да в узком пристенном шкафчике с раздвигающимися дверцами, сделанном папой и именуемом кладовкой, закрутки и варенья на зиму.
– Вроде ничего. – говорю. – А что случилось?
– Цыганка приходила. – отвечает мама. – Немолодая. Зашла в комнату, посмотрела на меня, и говорит: «Да тебе самой помощь нужна». Налила мне свежей воды, подогрела еду, вынесла банку с мочой… посидела немного и ушла.
Кафе
«Вы не хотите перекусить?» – мы возвращались от лесного озера, тогда ещё просто со знакомым. Мой теперешний супруг хотел поразить меня тамошней ресторанной кухней, но оказалось, что ресторан снесли. И вот теперь, на въезде в город, он решил реабилитироваться.
Мы вошли в здание кафе. Но с едой в этот день нам явно не везло. Кафе было закрыто – там справляли цыганскую свадьбу. В холе за мной увязался молодой цыган, что-то тараторя на своём языке весь путь, что мы шли до машины. Мой спутник плюхнулся на водительское кресло, открыв дверной затвор с моей стороны. Но между мной и машиной стоял цыган, провозглашая свой монолог и не обращая никакого внимания на мои попытки объяснить ему, что я ни слова не понимаю. Приятелю пришлось выйти из машины и, слегка подвинув парня, открыть мне дверцу. Цыган не сдавался, пытаясь помешать мне сесть в машину. А когда это ему не удалось, обложил меня матом на чистом русском языке, приговаривая: «Тебе, что своих мало?!» и с силой лягнул отъезжающий автомобиль. По мере удаления от места инцидента, наш испуг сменился смехом. Возможно, цыгана ввели в заблуждение мои буйно и беспорядочно вьющиеся чёрные волосы, свисавшие до середины спины.
Всё ещё будет хорошо
Небольшой, ухоженный, городок. Немногочисленные прохожие и, расслабленные курортной ленью, туристы. Ко мне бросается молодая, полноватая, дама в неброской одежде пастельных тонов: «У тебя всё ещё будет хорошо! Не думай! Ты ещё будешь счастлива! Жить ты будешь долго до…». Я приостанавливаюсь, опираясь, на ставшую уже привычной, палочку. Но супруг увлекает меня за собой, не давая дослушать: «Пошли! Зачем тебе эта цыганка?! На процедуры опоздаешь!». К слову сказать, я даже и не поняла сразу, что эта дама – цыганка, и хотя не стала
Путёвка, чтобы сэкономить, у нас была без обеда. И через пару дней мы вновь отправились в город прикупить овощей, воды, фруктов и прочей мелочёвки на перекус. Каково же было моё разочарование, когда я увидела, как эта же цыганка подлетела к впереди идущей даме точно с таким же речитативом, слово в слово, хоть бы фразы местами поменяла.
Мне стало смешно своей неистребимой глупо-наивной веры в человечество, не стёртой даже всеми болями, обманами и предательствами почти прожитой жизни.
Почти не придуманные истории
Максим
Максим был обижен. «Ну что я опять сделал не так?» – думал он, лёжа под палящим солнцем в трёх метрах от вожделенной водной стихии:
«Все купались, и ему было тоскливо валяться одному на песке, да и жарко. А эта группка так скучно беседовала, покачиваясь на волнах. Он ведь только хотел познакомиться и немного расшевелить их. Ну да, конечно, они не ожидали, что кто-то проплывёт под водой и вынырнет между ними. Но ведь это было так весело. Они так смешно барахтались, а две женщины даже завизжали от неожиданности. Все потом оживлённо смеялись. За что же его наказали, запретив идти в воду?!»
Максим любил людей и старался всегда выказывать радушие и добрый нрав. Вот и теперь, услышав: «Макси, Макси, домой!» – он поднял мохнатое чёрное ухо и, сделав вид, что ему всё нравится, побежал на зов хозяйки, оставляя на влажном песке большие глубокие следы.
«Борьба за выживание»
Васька чувствовал себя осиротевшим. Хозяин бывал дома, но что с него проку. Хозяйка с детьми уехала и теперь ему, огромному рыжему коту, приходилось довольствоваться сухим кормом.
И вдруг появились гости. Они хозяйничали в квартире, ели, пили… и не обращали на него, Ваську, никакого внимания. «Что за люди? – обиженно думал кот. – Сами едят разные вкусности, а мне хоть бы кусочек дали».
Однажды утром гость достал из холодильника изумительно пахнущую котлету. Васька весь напрягся в предвкушении. Гость шел от холодильника к столу: в левой руке блюдце с котлетой, в правой – нацеленная на котлету вилка. Он явно намеревался съесть(!) её. И это было уже выше кошачьих сил.
Васька точно рассчитал маневр. Кот прыгнул. В прыжке, он сбросил котлету, не затронув блюдца, и, когда она упала, чётко приземлился сверху, «пригвоздив» ее двумя лапами к полу.
Гость, ошалевший от неожиданности, ещё попытался ткнуть вилку в котлету. Но две кошачьи лапы по краям и кошачья голова посередине вожделенного продукта не оставили ему никаких шансов.
«Вот только так и надо с ними» – довольный собой, подумал Васька, умиротворенно поедая дорогой трофей.