Случайный рыцарь

Сноу Николь

– Скорее да, чем нет. Похороны прошли нормально.

– Уверена? Что-то ты звучишь не особо.

Я вздыхаю. От нее невозможно что-либо скрыть. Мы были соседками по комнате с первого года обучения в колледже. И лучшими подругами. Она знает меня как свое собственное отражение. Я сажусь на кровать и снова вздыхаю.

– Ты и правда хочешь знать? Ладно. Это просто какой-то кошмар.

– Я знаю это, Беллочка, – говорит Алекса. – Я бы очень хотела найти слова или возможность сделать для тебя хоть что-то, чтобы облегчить горе, но…

– Все

хорошо. Никто ничего не может сделать, но мне приятно слышать твой голос. Это очень помогает.

– Родители там? – Я слышу беспокойство в ее голосе, когда она задает этот вопрос. Понизив голос практически до шепота, Алекса уточняет: – Стесняюсь спросить, твоя Мамзилла тоже там?

Слыша дурацкое прозвище, данное подругой моей матери, я впервые за день смеюсь по-настоящему. Алекса не любит моих родителей даже больше, чем они ее.

Мать называет Алексу «недостойной», что бы это ни значило. А отец… ему совершенно до лампочки.

– Слава богу, не на ранчо. Они остались в городе, в отеле, как понимаешь, в президентском люксе.

– Ну и чудненько. Больно они тебе там сейчас нужны со своей хренью.

– Ну, дело в том, что эта их хрень – мой крест на всю оставшуюся жизнь. Но то, что происходит сейчас, это вообще… – Я сглатываю ком в горле.

Разумеется, я ее заинтриговала. И она ждет продолжение. А как это объяснить любому нормальному человеку?

– Дедушка все оставил мне, – выпаливаю я.

– Он оставил… Ни фига себе заява! Вообще все?! Ты что, шутишь?

Молчание красноречивей любых слов. Она громко покашливает.

– Позвольте на секунду заметить, что я была представлена еще до того, как вы стали знаменитостью. И напроситься на вечеринку в Голливуде с каким-нибудь горячим парнем из Инстаграма, за которого вы решите выйти замуж. Хотя на фига тебе парень? Обзаведись целым гаремом!

– Лекса-а-а… – Я изо всех сил стараюсь не рассмеяться.

Она забавная, но сегодня, с учетом всего случившегося, это не к месту.

Ее визг, которому позавидовал бы и «Мак-5» [13] , и последовавший легкомысленный смешок такие громкие, что я убираю трубку подальше от уха.

– Боже, дамочка, я бы хотела увидеть своими глазами выражение лица твоей мамы в тот момент! Это должно быть бесценно! – Отсмеявшись, она продолжает: – Прости, я понимаю, что это не совсем прилично… Но я уже говорила, что просто не могу поверить в ваше родство.

Алекса и правда говорила это много-много раз. Каждый раз, когда мама уходила от нас.

13

«Мак-5» – спортивный болид из фильма «Спиди-гонщик».

– Придется поверить, – говорю я. – Помнишь? Это из-за меня ей пришлось пройти через операцию. Роды испортили

ее идеальное тело. – Я стараюсь произнести это со смехом, но мама действительно несколько раз при мне так сказала.

– О да, конечно-конечно. Держу пари, что именно поэтому ей пришлось исправлять форму носа.

И я не выдерживаю и все же смеюсь вместе с ней. Вот почему матери никогда не нравилась Алекса. Девушка говорит, что думает, без прикрас. За это я так ее ценю.

– Да ладно тебе, ты прекрасно знаешь, что я имела в виду подтяжку живота и груди после родов.

– Сколько раз? Хм, я вроде как сбилась со счета, пытаясь вычислить, какую из частей своего тела она еще не подтягивала, – продолжает веселиться Алекса.

Она чертовски права, к сожалению. Основная причина, по которой мы переезжали с Западного побережья на восток и обратно, когда я была маленькой, заключалась в том, что мама хотела находиться поближе к самым лучшим клиникам пластической хирургии.

– Я скучаю по тебе, Лекса, – говорю я, вытирая слезы со щеки. Эти хотя бы от смеха.

– Я тоже. – Ее голос смягчается. – И-и-и… надолго ты там? Много забот? Я имею в виду, что процесс вступления в наследство, да еще такое значительное, наверняка связан с кучей проблем? Просто хочется надеяться, что ты там застряла не навсегда.

На мои плечи опускается тяжесть. Мне казалось, самое сложное я ей уже рассказала, но шесть месяцев здесь? С чего, блин, начать?

– Ну… я даже не знаю, сколько потребуется времени на это. Адвокат вкратце описал мне ситуацию после оглашения завещания, но, если честно, я тебе даже пересказать не смогу. Я была как в тумане.

– Ясен пень. У кого угодно мозги вскипели бы. Надеюсь, он это понимает.

Я киваю, хотя знаю, что она меня не видит.

– Понимает. Он приятный человек. Сказал, что поможет мне во всем. Завещание было очень специфическим. Дед прописал буквально все, черт побери. Мы встретимся с адвокатом через несколько дней. После того как родители уедут и страсти утихнут. – Я окидываю комнату взглядом. – Алекса, должна признаться, я понятия не имею, когда вернусь в Калифорнию. Это завещание… оно странное. Ты помнишь мои рассказы о дедушке? Он был потрясающим, но иногда немного эксцентричным. По завещанию я должна прожить на ранчо шесть месяцев.

– Шесть месяцев? Серьезно? – Ее голос меняется, но она не злится. Скорее, тревожится и расстраивается.

Я выдыхаю с облегчением.

– Не волнуйся. Я переведу тебе свою долю за аренду квартиры.

Честно говоря, я собираюсь отправить немного больше, но по телефону не буду говорить об этом. Я знаю, что она сто процентов откажется.

– Не-а, офигеть! Шесть месяцев. Но лишь бы ты была счастлива, Беллочка, – говорит она мне, возвращаясь к своему обычному тону.

– Я… счастливее, чем ты думаешь. Прошло столько лет, пока я наконец смогла вернуться в этот маленький городок. Я люблю это место, если честно. Всегда буду любить.