Случайный трофей Ренцо
Шрифт:
— Теперь сеньорита. Подойдите сюда.
Мэй послушно подошла.
— Давайте запишем, — сказал гильдиец. — Как вас зовут?
— Мэй.
— Мэй… а дальше?
— Запишите как Имэйдаль Луци, — сказал Ренцо, и на ее растерянный взгляд едва заметно улыбнулся. — Это обычная практика, Мэй, когда хозяин записывает под своим именем.
«Хозяин»…
Но Мэй понимала и не пыталась возражать. Пусть так. Сейчас он не выдаст ее тайны. И все же, она попалась окончательно, поздно
— Дайте руку, сеньорита, — велел гильдиец.
Мэй протянула. Он взял ее ладонь одной рукой, его пальцы были холодные, мягкие, но удивительно цепкие.
Он надел на Мэй широкий черный браслет, плотно севший на запястье. Мэй почувствовала легкий укол и пощипывание.
— Не пугайтесь, сеньорита, сейчас все пройдет, как только закончится настройка браслета. Пожалуйста, подтвердите, что не имеете илойского гражданства или гражданства страны, находящейся под протекторатом Илоя.
— Подтверждаю, — сказала Мэй. Джийнар не потерял своей независимости. Но это значит, что здесь она не имеет никаких прав.
— Хорошо. Теперь вы, сеньор Лоренцо Луци, подтвердите, что являетесь законным опекуном и берете на себя ответственность за все действия, совершенные сеньоритой Имэйдаль Луци.
— Да, подтверждаю.
Формально — рабства в Илое нет, но всегда есть другие пути. Вместе с ответственностью Ренцо получает полное право распоряжаться Мэй на свое усмотрение, плоть до убийства. Он так же имеет полное право отпустить ее… формально.
Гильдиец нажал что-то там у себя и удовлетворено кивнул.
— Все, благодарю вас, сеньор. Процедура закончена. Я слышал, девушка опасна и склонна к побегу, не так ли? Я советую вам внимательно следить за ней, это в ваших же интересах.
Принялся упаковывать чемоданчик.
— Я прослежу, — сказал Ренцо.
Мэй смотрела на него и понимала, что вот все это говорят неспроста. Угрожая Ренцо, пока не явно, лишь намеком, но это значит — повод уже есть. Если она убежит… если Гильдия возьмется подстроить ей побег, то отвечать придется ему. И как знать, что будет.
Ренцо казался совершенно спокойным.
— Имэйдаль Луци! — на пороге стояла Лене. Она словно ждала. — Ты принял ее в семью?
И вот Лене-то спокойной не была точно. На взводе, хоть и старалась держать себя в руках. Из-за Мэй? Или тут другие, давние причины? Ренцо повернулся к ней. Она шагнула вперед… У нее разбита губа сбоку и синяк вокруг, Лене пыталась припудрить… или как раз не пыталась? Наоборот, чтобы было лучше видно? Мэй всматривалась, но не могла понять что же не так.
— Сеньора Элене! Что с вами! — а вот гильдиец, кажется, совсем не удивлен.
— Ах, ничего страшного, — наигранно небрежно отмахнулась
Ренцо скрипнул зубами.
— Ну, и что же это за недоразумение? — сказал он. — Расскажи. Ты ведь за этим пришла?
— Ты считаешь, я должна была прятаться? — ее голос напряженно подрагивал. — Чтобы никто не видел меня такой? В неподобающем виде?
Она подошла ближе, глядя на Ренцо снизу вверх, задирая подбородок… она ему и до плеча не доставала. Ее глаза блестели. Но это не столько злость, Мэй видела, — она боялась.
— У тебя на туалетном столике стоит баночка гильдейской мази, — сказал Ренцо ровно. — За пару часов от любого синяка не останется и следа. Но ты ведь этого не хочешь? Ты хочешь, чтобы все увидели.
Ее губы дрогнули.
— Ты считаешь, можно безнаказанно бить меня?! А потом… потом, какой-то мазью, да?!
— Я? — искренне удивился Ренцо.
— Ты избил меня!
— Когда интересно? Провалами в памяти я пока не страдаю.
— Сегодня ночью! Ты был недоволен мной с порога! В спальне! Ты напился и ударил! Как ты мог?!
— Лене, кончай этот спектакль, ты переигрываешь, — от ледяного тона Ренцо становилось не по себе. — Кому и что ты хочешь доказать? Тут все свои. Сеньор инспектор, думаю, и так в курсе. Зачем было рисовать синяки? Он бы и так поверил, даже заочно. Ты можешь кому угодно рассказывать, что я тебя бью, насилую, всячески издеваюсь… сколько угодно. Но мне-то это рассказывать зачем? Ты намешала что-то в вино? Так я же не пил, ты забыла?
— Т-ты… — в ее глазах блеснули слезы. — Я ненавижу тебя!
— Я знаю. Но если будешь много болтать, не удивляйся, если я на самом деле решу ударить тебя.
Он шагнул вперед к ней, всем своим видом давая понять, что еще немного и угроза будет исполнена. Лене попятилась.
— Ты не посмеешь!
Он криво ухмыльнулся.
— Я уже посмел, ты забыла? Будь последовательна.
— Нет! — она всхлипнула, но тут же взяла себя в руки, выпрямилась изо всех сил. — Ты пожалеешь!
Повернулась к нему спиной.
Гильдиец осторожно шагнул к двери.
— Мы пугаем вас, сеньор инспектор? — спросил Ренцо. — Милые семейные ссоры… Вы женаты? Впрочем, не обращайте внимания. Я не задерживаю вас, доброго дня. Меня тоже ждут дела.
— Доброго дня, сеньор, — буркнул инспектор, поспешив выскочить за дверь.
Ренцо долго стоял, неподвижно, слушая, как стихают в коридоре шаги и голоса, Лене что-то говорила гильдийцу… И еще немного.
Потом вдруг схватил стоящий рядом стул, и с размаху о стену. Со всей силы, без слов, просто на выдохе. Грохот и щепки в стороны…