Случайный трофей Ренцо

Бакулина Екатерина

Осеклась, поняв, что сболтнула лишнее.

— Дин?

— Мой брат, — едва слышно сказала она.

Много ли это даст? «Дин»… Но ведь это тоже не официальное имя, поди узнай, кто он на самом деле. Дингир — скорее всего, «ветер», или Олдин — «ясень», но подобные имена мало значат для посторонних. Так и подмывало спросить сколько лет брату, тогда больше зацепок, но прямые вопросы опасны, она закроется снова. Не прямо, пусть разговорится сама… Значит, старший брат, если «малявку». Надо покопаться в списках джийнарских родов.

Брат и сестра, в Этране этой зимой… не так уж и сложно?

«Малявка»! Ренцо едва ли не снизу вверх смотрел на нее. Впрочем, они же отчасти уграты, этот Дин, небось, выше на две головы.

За апельсиновой рощей — небольшая смотровая площадка, отсюда открывается невероятный вид. Дом стоит на холме, а там дальше внизу раскинулось озеро, и даже Илой виднеется где-то вдали. Верхом — меньше часа.

Мэй подошла, задумчиво положила ладони на мраморную балюстраду, вглядываясь в горизонт.

— Красиво, — сказала она. Глаза блестели, ей действительно нравилось.

Она расслабилась немного… и отчего бы не попробовать. Надо уже что-то решать.

— У меня тоже был старший брат, — сказал Ренцо, — Лино… Мариу. Но он погиб десять лет назад.

Почти запрещенный прием, Ренцо понимал, но уж если дело начало хоть немного сдвигаться, если о брате она сказала сама, пусть и случайно, то, может быть, скажет еще. Надо понять, что делать с ней, что делать с Лене, с детьми, со всем этим. Со всем сразу. Там, вдалеке от дома, еще казалось, что все как-нибудь образуется само… Не образуется.

Он немного подтянулся, запрыгнул и сел на балюстраду, потом перекинул одну ногу на ту сторону.

— Что ты делаешь? — спросила Мэй.

Ренцо пожал плечами.

— Детская привычка. Я всегда любил тут сидеть… мама только ругалась.

Глянул на нее осторожно, искоса. Любопытная лисичка.

Мэй долго не решалась, но все же.

— А где твои родители сейчас?

— Мама умерла почти пятнадцать лет назад, несчастный случай в море, — сказал Ренцо. — А отец пережил ее на полгода, просто не смог один. Мы с Лино остались вдвоем, ему пришлось разом брать на себя все дела отца, поначалу было нелегко, но он справился… он вообще сильный был и умный, не то, что я…

Лино бы не стал, как Ренцо, бегать от проблем, он давно бы уже все решил.

Это чистая правда, и все равно было ощущение, что Ренцо обманывает ее. Ведь специально. Откровенность за откровенность.

Мэй поджала губы… долго не решалась.

— Мои родители погибли в Этране, — сказала она.

Это он, в целом, понимал.

— А брат? — спросил осторожно.

Мэй вздрогнула, глянула на него.

— Мэй, если ты хочешь, чтобы я помог тебе, то должен знать больше, — сказал Ренцо. — Иначе мне не справиться.

Она покачала головой, отвернулась.

Не скажет. Гордая… а может, просто не знает сама.

— Что ты собираешься делать? — спросил Ренцо. — Сбежать?

Она нахмурилась.

— Ты думаешь,

я позволю тебе сбежать? — спросил Ренцо. — Если ты сбежишь, Гильдия мне не простит. Ты представляешь ценность для них, но легального способа отобрать против моей воли у них пока нет. Но это не значит, что они позволят отпустить. Отдать им тебя — куда проще. В противном случае — я рискую. И мне бы очень хотелось понимать, хотя бы, ради чего и чем. Кто ты? Насколько все серьезно?

— Серьезно, — сказала она. — Ты вправе поступать, как знаешь. Я не могу просить тебя рисковать.

Очень серьезно.

— Мэй…

Она покачала головой снова. Легко запрыгнула на парапет рядом с ним, села, болтая ногами.

— Жаль, что тут не высокая скала, — сказала она. — Я бы прыгнула и разбилась насмерть. А, может, и к счастью. Знаешь, я даже не знаю, чего боюсь больше: того, что Дин будет готов пожертвовать всем ради меня, что будет готов отдать даже больше, чем он вправе отдать. Или того, что он отвернется от меня, и интересы… — она замялась, вздохнула, — интересы многих для него будут важнее. Так должно быть… он обязан пожертвовать мной.

Интересы государства, значит.

Пожертвовать сестрой во благо интересов всего народа и не поддаться на провокации Гильдии.

Понимание пронзило внезапно.

— Тьяра, — тихо позвал Ренцо.

Она резко обернулась, глаза разом стали огромные, полные ужаса, а щеки белые, как снег.

Имэйдаль Тьяра Айлангьяри.

12. Лисичка

Гильдиец пришел к полудню. Ренцо успел известись весь, хоть и старался не подавать виду, но Мэй отлично видела. Ему нужно было ехать в Илой, но оставлять Мэй одну, позволять, чтобы браслет надели в его отсутствие — Ренцо не мог.

Теперь — точно не мог.

Теперь он знал. И там, на смотровой площадке, он долго беззвучно ругался, отвернувшись. Мэй даже думала, сейчас он плюнет на все и отдаст ее Гильдии, не станет связываться. И будет прав, потому, что это точно не его проблемы и не его ответственность.

— Что теперь? — осторожно спросила она еще там, сидя на парапете.

— Если я стану помогать тебе, — он криво ухмыльнулся, — меня обвинят в предательстве.

Она понимала.

Но как быть ей самой? Просто ждать чем все обернется? Сегодня придет человек из Гильдии, и заберет ее?

Но допустить такое Мэй не может. Это значит, поставить Дина под удар.

Вниз — крутой склон холма, не обрыв, конечно, но сбежать будет не просто… она удержится на ногах? Должна. А бегает она быстро, словно ветер… А там озеро внизу, заросли кустарника. Рискнуть? На ровной дороге, наверно, убежать шансов было бы не много, но здесь…

Ренцо сидел отвернувшись вполоборота.

Худшее, что он сделает — поймает… может быть, ударит ее, но этого она не боится. Не убьет же. Потом все равно передаст Гильдии.