Слушай, что скажет река
Шрифт:
– Надо поговорить с Беатрис, – решил наконец историк. – Это наша сеньора, она здесь главная – как у вас бургомистр. И с Арной еще… Что она скажет.
Произнес он это без особого восторга, скорее как будто из вежливости. Аста расстроилась.
– Ты пойми меня правильно, – спохватился Тео, заметив, что она опустила голову. – Я очень рад тебя видеть, я думал о тебе. И Лин с Тайсой будут рады, ну а Ирис так больше всех – она не любит чужих, но ты ей понравилась. Просто… это не самое безопасное место в округе. Арнэльм – красивый город, и люди здесь хорошие, но мы каждую минуту не знаем, чего ждать. Еще и…
С улицы послышались шаги, потом знакомые голоса из прихожей, и на пороге кухни появились Лин и Тайса, а вслед за ними – Ирис. Аста встала, шагнула навстречу гостям.
– Привет, героиня, – сказал Лин весело. – Жива? Ну ты что, предупредила б хотя бы…
– Как будто мне кто-то оставил контакты. Я только дорогу и запомнила.
– В кафе бы зашла, мы бы тебя провели. Днем тут более или менее безопасно, но, видишь, всякое бывает. Хорошо, что обошлось…
Аста хотела спросить, что у него к ней за дело, но Лин уже переключился на Тео, стал ему рассказывать о каких-то городских новостях, понятных только местным.
Тайса тронула ее за рукав.
– Ты как?
Аста никогда не умела вести беседы с малознакомыми людьми. Пошутила неуверенно:
– Думаю, блины вашего деда все поправят.
– Это да, это он умеет. – Тайса по-хозяйски заглянула в чайник, поставила его на плиту. – Ух, я голодная! Мы все утро провели в военной школе, а потом про тебя услышали – и сразу сюда.
– Вы оба учитесь в военной школе? – Ого, в этом городе даже женщины все героические, настоящие валькирии, – и что она тут забыла?..
– Я не учусь, – ответила Тайса просто. – Я только прошла общую подготовку в старших классах – женщины не обязаны, но почти все проходят. А Лин там преподает – он один из инструкторов, обучает новобранцев. И начальник обороны Арнэльма. – В ее голосе явно послышались нотки гордости. – А я просто ему помогаю со списками и всякими мелочами, иначе совсем бы не виделись – работы куча…
Хорошо, что Аста не пошла пару лет назад в издательство любовных романов – там была вакансия. Напридумывала бы себе уже всякого. Суровый герой и его верная подруга – безнадежный вариант для кого-то третьего. Аста поймала себя на том, что завидует Тайсе, и тут же устыдилась этого чувства.
Тайса тем временем одной рукой подхватила стопку тарелок, которые Тео выставил на стол, другой, тонкими длинными пальцами, – четыре чашки.
– Аста, возьми, пожалуйста, приборы.
И упорхнула в гостиную, а за ней потянулись и остальные – Тео с тарелкой, на которой высилась целая башня из блинов, и Лин с чайником.
Какие приборы? Наверно, не измерительные, – соображать пока трудно из-за этого тумана, вот же гадость. Аста осмотрелась, заглянула в пару ящиков и шкафов. Там было полно всякой всячины – стеклянные и жестяные банки с чаем, кофе, травами и специями, разноцветные формочки для печенья, тарелки, чашки, кухонные весы… Но никаких ложек и вилок. Только на столе у плиты стоял небольшой деревянный ящик, выстланный полотенцем, в котором катались десятка два абсолютно одинаковых гладких металлических шарика. Это еще тут зачем? Игра, может, какая-то?
Она собралась было бежать в гостиную, спросить, – и в дверях столкнулась с Лином, который
– Я говорю, варенье в нашем деле – самое главное. – Лин посмотрел на нее внимательно, даже настороженно, потом принялся выставлять на медный поднос банки с разноцветными джемами и консервированными фруктами. – Сахар помогает думать – правда, не всегда так, как надо. Ты что ищешь?
– Приборы. Ложки и вилки, – зачем-то объяснила она и смутилась еще больше.
– А-а. – Лин подхватил поднос, кивнул на непонятный ящик. – Извини, мы тут уже так привыкли, что не объясняем очевидное. Бери вот эти шарики, сейчас фокус покажу.
Когда все сели за стол (который складывался, прячась в стене, когда не нужен, – не волшебство, конечно, но хорошая находка для маленькой гостиной), каждый взял по шарику. В руках у Тайсы, Тео и Лина они сразу превратились в тонкие изящные вилки. Потом из других кусочков металла точно так же появились ножи и чайные ложки. Совершенно растерянная, Аста тоже взяла один шарик, но, сколько ни вертела его в руках, он оставался таким же круглым и гладким, как будто никогда не был ничем иным.
Заметив ее замешательство, Тео отдал ей свои приборы, а себе взял другие, объяснив мимоходом:
– Это мерк'aра, живой металл. Он может быть чем угодно, если задать ему форму, причем не словом и даже не мыслью, а чувством. Почувствуй, что тебе нужно – и он станет твоим инструментом.
– Эм-м-м… Понятно. – На самом деле, пока ничего не понятно. – Его можно превратить во что хочешь?
– В пределах разумного. И зависит от веса – примерно один к одному. То есть из такого шарика локомотив не получится, но вот ножницы, отвертка или нож – вполне. Тут еще такое дело: меркара запоминает форму. Она лучше всего работает, если настроена на предметы одного вида – кухонная утварь там, инструменты… И когда ее берешь, надо ясно представлять себе, чего хочешь. А то, если думал про одно, а сделать хотел другое, забавные вещи получаются.
– Точно. Раньше вот было сложно, когда мечами дрались. – Лин свернул намазанный абрикосовым вареньем блин в трубочку, из мелких отверстий выступили золотистые капли. – Возьмешь с собой в поход такой шарик – чудесно. Ножны и ремень не нужны, места почти не занимает, превратить можно во что угодно… Но в бою на секунду отвлекся, подумал про обед – и раз, а у тебя в руке уже не меч, а поварешка.
Все засмеялись, а Тайса спросила, хитро прищурясь:
– С тобой такое тоже случалось?
– Нет, к счастью. Я учился уже с кризантой, она всегда то, что есть.
Тут Аста вспомнила, как долго рассматривала оружие Томаса на его фотографии, гадая, что это такое. На правой руке у Лина был точно такой же браслет – восьмиконечный цветок из металла со сверкающими острыми лепестками. Тяжелый, наверно, но Лин не снял его даже на время еды – видимо, таковы правила. И такие же, как у Томаса на фото, круглые темные очки висели на шее, на кожаном ремешке. Аста немного поколебалась, потом спросила:
– Эта штука, кризанта… Что ей делают?
– Когда нужно драться, ее сдвигают на кисть. – Лин отвлекся от очередного блина, сдвинул браслет на костяшки пальцев, сжал кулак, помахал рукой – точным, хорошо отработанным движением.