Слушая звуки природы
Шрифт:
«Хэриет? Вы слушаете?»
Молчание. Мики слышит, как закрывается кухонная дверь.
«Да».
«Значит, вы помните, как я стоял у калитки?»
«Да».
«А как-то раз я помог побелить конюшню и сыроварню…»
«Да.
«Что?»
«Счастливчик. Так звали моего пони. А теперь и у моих детей есть свои пони, но они не любят их так, как я Счастливчика».
«Вы так хорошо ездили верхом!»
«Вы думаете? Да. Я очень любила эти утренние верховые прогулки. Приходилось вставать чуть свет. До вашего проселка было от нас довольно далеко. Кажется, когда я до вас доезжала, обычно уже светало, да? И к этому времени я была вся распаренная, даже зимой, когда шел снег. Ужасно распаренная, но жутко счастливая. И я помню, если вас иногда у калитки не было — может быть, вы работали, или завтракали, или еще что-нибудь — мне казалось, что это плохой знак. Я была такая суеверная. Я думала, что если не увижу вас у калитки, то день пройдет плохо. Или Счастливчик сбросит меня на землю, или мама рассердится, или еще что-нибудь случится; и так очень часто и бывало. Ну, не глупо ли? До тех пор, как вы позвонили, я уже давно об этом забыла, но именно так все и было. Вы, можно сказать, были мой счастливый талисман. По правде говоря, я часто вас вспоминала —
«Я узнал только сегодня…»
«О, его снесли давным-давно. Много чего уже нет. Нет Счастливчика, нет утренних верховых прогулок. По-моему, это ужасно. Терпеть не могу, когда что-то кончается. Вот и мой брак тоже кончился. Потому-то я и здесь. Это все так грустно и так ужасно. Поэтому-то я думаю — это глупо, конечно, потому что ведь прошлого все равно не вернуть — я думаю, что те годы, когда я росла, а вы были моим счастливым талисманом, имели большое значение. То есть, значит, это было хорошее время…».
Лежа в постели, Мики ждет, пока в доме все умолкнет. За окном снова падает снег. Когда он включает магнитофон и слушает голос Хэриет, он соображает, что он забыл поставить новую пленку, и большая часть того, что он записал на мельнице, стерлась. Впрочем, около минуты осталось. Когда голос Хэриет Кэвана затихает, ее слова сменяет шум крыльев мельницы, которые все крутятся и крутятся, не переставая.