Служанка колдуна
Шрифт:
— Мери пришла! — заголосил Клаус у ворот и бросился к дому.
Здесь меня по-прежнему любили и ждали. Мать накормила домашним супом. Аккуратно сосчитала все золотые, что я ей принесла и спрятала их в шкатулку.
— Много как, дочка, — от счастья она чуть не плакала. — Младшим одежду купим, а то они поизносились, Елене приданное начнём собирать.
— Поешьте хорошо, — попросила я. — Не откладывайте деньги впрок, они сейчас нужны.
— Ты-то там как? — мать ласково погладила меня по волосам. — Смотрю, похорошела. Не обижает тебя господин Карфакс?
Да уж, похорошела. Мозоли от работы недавно зажили,
— Хорошо. У меня добрый хозяин, лишним не нагружает.
— Хвала предкам, доченька, — по её щеке слеза скатилась. — Я так рада за тебя, так рада.
В груди защемило и в носу защипало. Чтобы не поддаться на мамину «сырость», я позвала Нико поговорить. Хотелось, конечно, прийти домой просто так, но дело было.
— Ну? — брат сурово сдвинул брови и поглядывал на двор. Мы встали возле сарая. Прятаться смысла нет, проще говорить совсем тихо.
— Ты возле заброшенного дома давно был?
— Настучать отцу хочешь? — дёрнулся Нико. — Не я это, кому говорю? Да, мимо проходил, но внутрь не лазил! Не знаю, почему там кто-то воет и свечу ночью зажигает. Родители у всех, как с цепи сорвались. «Озоруете, озоруете!» Ганса в конюшню работать отправили, Луке досталось. Моя очередь?
Вот так новости, не знаешь, куда класть! А Карфакс в том доме встречу назначил. Не ошибся, выходит. Угадал, ткнув пальцем в небо. Ну силён. И что теперь делать? Сворачивать лавочку? Я ещё не ходила в трактир. Успевала вернуться в замок и всё рассказать колдуну. Но что изменится? Мы так и думали, что засада готовится. Вот и посмотреть на неё нужно поближе.
— Как далеко свечу видно? Шагов с десяти?
— Прям, — Нико ссутулился и посмотрел на меня из-под длинной чёлки. — Окна маленькие, свеча в комнате глубоко. Не дурак тот призрак на всю деревню ею светить, прячется. Хочешь увидеть? К дому подойди.
— И ты не испугался?
— Я маленький, что ли? — вздёрнул брат подбородок. — Ссыкотно, не ссыкотно, это Ганса подловили. Луку ещё можно. А я уже после всех ходил узнать, что там такое. Ну свеча, ну стоны, ну призрак. Говорят, душа старого лорда вернулась. Его замок разграбили, вот и нет покоя. Будет теперь женщин наших по ночам пугать да посевы портить. А чтобы успокоился, надо разграбленное обратно вернуть. Не приносили пока к твоему порогу дырявых котлов?
Ещё интереснее. Не брат у меня, а ходячее сокровище. За такое два золотых не жалко. Кто-то не просто поселился в доме, а распустил слухи о бывшем хозяине замка. Уж не думают ли враги Роланда Мюррея, что колдун шар в замке спрятал? А раз его не нашли за триста лет, значит, украли, как безделицу, не зная, что им в руки попало. Украли и держат у себя, не хотят выбрасывать. Как выманить-то? Призрака сочинить в надежде, что деревенские умрут со страху. Ага, и бросятся всё возвращать. А лиходеи потом спокойно разгребут кучи хлама и заберут шар. Ловко, ой, как ловко. Конечно, если я права.
— Ничего не приносили, — ответила я брату. — Но хозяин мой о призраке слышал. Неуютно ему, что чужой дом занял, понимаешь?
— Эка! — расплылся в улыбке Нико. — Карфакс же колдун! И ему страшно? Чудны дела твои, Мери.
— Не страшно, — покачала я головой. — Интересно. Правда ли призрак старого лорда? Его же тогда изгонять придётся. Деревенский староста может за это денег заплатить.
— Ага!
Нико на месте не мог устоять. Я видела, как горели его глаза, и во второй раз переживала, что втягиваю брата в неприятности. Историю на ходу сочинила. Врала напропалую, но во благо. Пусть Нико думает, что Карфакс решил развести старосту на деньги. Зато мне не придётся рассказывать правду про шар и про тех, кто на него охотится. Уберегу брата хотя бы так. Мальчишка, рассказывающий глупости о призраках, не опасен. Его не тронут.
— Золотой хочешь? — выдохнула я, чувствуя, что вспотела от переживаний.
— Спрашиваешь? Хочу!
— Тогда слушай. Мы сейчас уйдём вместе. Я скажу родителям, что ты мне нужен в замке помощником. Воды принести, поленницу сложить, ну и так, по мелочи. Нужен до завтра. Сама в город, а ты в дом заброшенный. Ходи вокруг него, в окна заглядывай и жди, когда призрак появится. Внутрь не лезь! Ты меня понял? Поклянись.
— Да понял, понял. Клянусь!
— Хорошо. Работа сложная, платит за неё Карфакс хорошо. До завтра возле дома просидишь и в замок беги рассказывать, что видел. Я тебе золотой дам. Договорились?
— По рукам! — подпрыгнул Нико. — Я смогу! Я всю ночь не буду спать, вот увидишь!
— Куда золотой-то хочешь потратить? — улыбнулась я, видя горячность брата. Он справится. Упрямый.
— Конфет куплю. Много. Мы с Лукой только на ярмарке их пробовали, а младшие даже не нюхали. Пусть порадуются.
— Пусть, — порывисто обняла я брата. — Добытчик ты мой.
— Не всё тебе золото домой носить, — буркнул он. — Я тоже могу. Посчитай, второй мужчина в семье после отца.
Я всё-таки расплакалась.
Как же я их всех люблю.
В трактир я пришла вечером, как и положено. Столы уже были заняты, горожане из тех, кто мог себе позволить, выпивали и закусывали. Не богатая публика, прямо скажу. Купцы предпочитали в гости друг к другу ходить, а здесь люди попроще ошивались. Набатрачат за день, смотришь — вечером уже всё спустят. А то и в долг пьют. Хозяин их запоминал, но кого-то и записывал. Ненадёжные были. Таких должников, вздумай они буянить и деньги не возвращать, Генрих из трактира взашей выталкивал. Иногда целая драка затевалась, повара на помощь звали. Кулачищи у Питера не хуже, чем у Генриха. Вмиг гостей утихомиривал. Но что-то я не видела среди выпивающих девушку, одетую, как леди. Сердце в пятки уходило от волнения. Неужели Нико просто так ночью будет возле дома мёрзнуть?
— Анна! — помахала я рукой от двери.
Подавальщица поставила на разнос две кружки пива и махнула мне в ответ:
— Сейчас. За стойку иди.
Заклинание отвода глаз я читать не стала. От кого тут прятаться? Упорхнула птичка, мы силки расставить не успели. Где теперь её искать, откуда ждать подвох?
— Ну, — спросила Анна, вытирая руки передником и заглядывая в мою корзину, — на продажу чего-нибудь принесла?
— Два кулька гороха, — призналась я.
— Давай сюда! — у подавальщицы вспыхнули глаза, будто я о золоте говорила. — Он так хорошо с картошкой пошёл, мы только его и продавали. Гостей за уши не оттащишь. Питер утром спрашивал, куда ты запропастилась. Цену больше не предложит, не надейся, но всё, что принесла, купит.