Служанка-попаданка
Шрифт:
Местная городская лечебница заметно отличалась от наших больниц и скорее напоминала гостиницу с одноместными номерами, потому что пациенты в палатах находились строго по одному.
Клайверд очевидно никого не ждал и, тихо цедя сквозь зубы проклятия, пытался подняться, держась за спинку деревянной кровати. Наконец, ему это удалось. Он отпустил свою опору, постоял, удерживая равновесие, а потом осторожно развернулся, чтобы направиться к двери и только тогда увидел меня.
В зелёных глазах попеременно отразились удивление и недоверие, быстро сменившиеся вспышкой радости. Я с облегчением улыбнулась (раз двигается,
– Я слышала о том, что случилось. Мне очень жаль, - вздохнула, наконец, неохотно отстраняясь, чтобы заглянуть ему в глаза.
– Ты как?
Клайверд горько усмехнулся и ответил:
– Жив, несмотря на усилия Тодсона. Надеюсь, он сгниёт за решёткой! А ты... почему пришла?
– Хотела тебя поддержать и... увидеть, - призналась честно и ему, и себе, но зачем-то быстро добавила: - Ты ведь навещал меня после ранения.
– Так это просто ответный визит вежливости?
– вскинул брови собеседник. В его голосе слышались шутливые нотки, но во взгляде читалось напряжённое ожидание ответа.
– Не просто. Я же сказала, что хотела тебя увидеть, - повторила, уже не прячась за оговорками.
Он широко улыбнулся и окончательно расслабился, заметив:
– Рад слышать. Я, кстати, тогда не знал, что ты внучка госпожи Дастиан.
– Я тоже этого не знала, пока не очнулась в её доме, после вынужденного полёта на мечероге.
– Что ж, вижу, выкрадывать тебя не придётся. Новые родственники взаперти не держат, - констатировал Клайверд, окинув оценивающим взглядом, и вдруг, став очень серьёзным, спросил:
– Они тебя не обижают? Не ставят неприемлемые условия?
– А если обижают, тогда всё-таки выкрадешь?
– спросила, не скрывая любопытства. Его неподдельный интерес и забота были очень приятны. В них хотелось верить.
– Конечно, - в этом момент Клайверд слегка покачнулся, с досадой поморщился из-за такой наглядной демонстрации слабости, и ворчливо добавил: - как только перестану быть беспомощным, как раненый заяц. Отвратительное ощущение. Лучше бы ты меня таким не видела.
– Вот глупый, что в этом плохого?
– я настойчиво потянула его за собой и заставила присесть на постель, опустившись рядом.
– Главное, жив, остальное наладится. Насчёт новых родственников не беспокойся. Поначалу мы не могли найти общий язык, но теперь всё налаживается.
– А у тебя веснушек стало больше, - усмехнулся вдруг Кдайверд, всмотревшись в моё лицо.
Да, поскольку действие отбеливающих средств, что я использовала дома, уже завершилось, веснушки снова повылазили, вот только избавляться от них больше не хотелось.
– Я помню, что они тебе не нравятся, но придётся привыкнуть.
– Твои - нравятся. Они как будто светятся, когда ты злишься или радуешься. А когда смущаешься, как сейчас, вообще вспыхивают. Тебе идёт.
Он смотрел на меня так, словно любовался, это действительно смущало и в тоже время заставляло сердце биться чаще, а губы невольно расплываться в ответной улыбке.
– Смотрю, ты мастер комплиментов.
– всё же не удержалась от упоминания его прошлых «грешков».
Собеседник помрачнел и со вздохом признал:
– Нет, только заученные дежурные фразы. И, поверь, я этим не горжусь. А вот то, что я на самом деле чувствую, раньше говорить не приходилось. Оказывается, это очень непросто - сказать о своих настоящих чувствах.
Наши взгляды встретились, воздух в небольшом помещении словно сгустился, став горячим и наэлектризованным. Но тут в палату заглянула целительница и напомнила, что время посещения подошло к концу.
– Уверена, её послала сопровождающая меня Илида - беспокоится о приличиях, - развела я руками, поднимаясь и направляясь в сторону двери.
– Ох, уж эти родственники и эти приличия!
– не скрывая разочарования, протянул Клайверд.
– Ладно, как только выберусь, навещу тебя сам. Что там любит твой однорогий друг? С ним же теперь нужно налаживать отношения.
В голосе парня прозвучало как едва уловимое неудовольствие, так и твёрдая решимость, что сказало о многом.
– Он любит сладкие фрукты и искреннее восхищение. А тебе зачем?
– Собственно, ответ я уже знала, просто хотела услышать это от него.
– Я могу игнорировать твоих родственников, если они запретят к тебе приближаться, но с твоим вредным мечерогом точно придётся подружиться, если хочу проводить с тобой больше времени. А я… очень хочу, - улыбнулся он открыто и как-то беспомощно, тоже поднялся и сделал несмелый шаг навстречу.
Я повторила его движение, и мы снова обнялись, но теперь этого было недостаточно. Прикосновение губ к губам стало пронзительным, обжигающим откровением. Жарким, сладким и идеально правильным. На мгновение я даже ощутила сожаление, что мы столько времени потеряли впустую, но оно сразу сменилось радостным осознанием, что впереди целая жизнь с массой планов, целей, идей и никаких больше препятствий на пути!
С неохотой отстранившись, Клайверд, словно прочитав мои мысли, с мягкой улыбкой сказал:
– Знаешь, ещё вчера мне казалось, что жизнь рушится, а теперь я понимаю, что просто пришло время построить что-то новое. Что-то своё. Давай сделаем это вместе. Согласна?
– Я должна посоветоваться с Красавчиком, - засмеялась, чувствуя необыкновенную лёгкость на душе и во всём теле.
– Но… думаю, он возражать не будет…
Эпилог
Восемь лет спустя
Солнце уже клонилось к закату, когда на летней террасе за праздничным столом собрались все члены большой семьи, точнее сразу нескольких. Помимо бабушки и супругов Ригартонов, здесь присутствовала Алина, ставшая моей самой близкой подругой, с мужем Яданом и сыном Нэйдом, а также Алисия с Бирсоном, которые, как и мы с Клайвердом, были женаты уже несколько лет.
После ареста отца Бирсону, неподготовленному к самостоятельной жизни и не понимающему, что теперь делать, пришлось непросто. В первое время он вообще всё забросил. Не явился на сдачу переводного экзамена и начал злоупотреблять алкоголем, пока восстановившийся после ранения Клайверд не нагрянул к брату в сопровождении Алисии, устроившей парню нешуточную взбучку, начавшуюся с пощёчины, а закончившуюся едва ли не поцелуем.