Служба доставки госпожи попаданки
Шрифт:
Отец Сариты считал себя виноватым в том, что сестра сбежала из дома, недоглядел, и из-за этой вины спускал племяннику с рук многие прегрешения. Я знала о Леере, но увидела его уже после смерти Итана. Неприятный тип, наглый, трусливый и подлый, вот, от кого можно ожидать всякого. Я даже задумалась, но одно не вязалось: если я погибну, питомники получит Милира, не Леер, если только у него не припасено и для нее какого-нибудь несчастного случая. На матерого убийцу кузен не тянул.
Я нахмурилась: что-то мне теперь везде заговоры мерещатся. Итан погиб на одном из островов, Витрума, их называли дикими.
Если взять гибель Итана и Сариты, настоящей, то не вязались они между собой и с тем, как чуть не разбилась я, не вязались. Ирмат вон удивлен, что я выжила, мне казалось, еле сдерживается, чтобы не броситься ко мне, проверять нет ли ран.
Смотрел гневным, осуждающим взглядом, хмурился. Конечно, умри я, Милира продаст питомники и Ирмату придется искать другую работу. Я вздохнула, посмотрела на замершую в дверях Миси. Женщина была не только кухаркой, но и весь дом держала в руках, гоняя и слуг, и даже дворецкого Тора. Сариту она любила и мой изменившийся характер списала на древнюю кровь, типа: «Проснулась кровь Куаров, а те были ого-го-го какие!»
— Миси, нельзя так вести себя с гостями. Позови к ужину Леера и маму.
— Матушка ваша отказалась, — кухарка покачала головой. — А кузен ваш только мешает всем, помощи нет ни вам, ни матушки вашей.
— Миси, — я строго посмотрела на женщину, та опять осуждающе покачала головой и все же сказала: — А еще служанок щупает, подлец. Вы уж защитите, милая, не дайте ему девок попортить.
— Ступай, — не выдержал Ирмат. — Я поговорю с Леером, Миси.
Ирмат скрипнул зубами от злости. Миси ушла, а парень встал и подошел к окну. Я видела, ему тяжело держать свой гнев в руках, все же магия ветра не так спокойна, как вода или особенно лед. А стихии имеют на своих владельцев прямое влияние.
– Я сломаю ему руки и ноги и отправлю в столицу, — глухо сказал парень, потом повернулся ко мне. — Рита, если он хоть посмотрит на тебя косо, сразу говори мне. Я избавлю тебя от этого надоедливого хлыща.
— Не много ли ты берешь на себя? — кузен как раз вошел в зал и услышал последние слова Ирмата. — Ты – простой служащий, то, что тебе позволено жить в замке, а не в доме для прислуги, не делает тебя равным нам, — в голосе кузена было столько яда, что я скривилась.
— Закрой рот, Леер, — сказала я твердо, — не тебе говорить о равных. Если ты забыл, кто ты такой, то не думай, что забыли все.
— Кузина, — Леер повернулся ко мне. — Я твоей крови, мы одна семья, а этот выскочка смеет говорить со мной в таком тоне в нашем же доме.
— В моем доме, — окоротила я кузена и встала. — Я не намерена с тобой спорить, Леер.
Надеюсь, в моем взгляде было довольно холода, вон даже в комнате стало прохладно и прошелся легкий ветерок. Ирмат удивленно взглянул на меня: неужели почуял свою стихию? Нужно быть осторожней.
— И не тронь служанок, хочется потешить свою похоть – иди в бордель!
— Кузина! – удивлено и оскорбленно посмотрел на меня Леер. — Я чист перед тобой, эти дуры сами хотят залезть ко мне в постель. Я же не
— Можно я разобью ему морду? — излишне спокойно спросил Ирмат.
— Все! Идем ужинать, не будем ругаться, у меня был тяжелый день, я хочу есть и спать. Ты, Леер, предупрежден: служанки – не шлюхи, Ты, Ирмат, не будешь бить ему морду… пока не будешь, — уточнила я, когда увидела довольную улыбку кузена. — Ты, Леер, любишь лезть, куда тебя не просят, так что битье морды остается на повестке дня.
— Злая ты, сестрица, — Леер обиженно поджал губы.
А я прошла мимо него в столовую.
— Я справедливая, — отмахнулась от кузена, за этот месяц, что он у нас обитает, я научилась ставить его на место. Когда Ирмат догнал меня и пошел рядом, я улыбнулась ему. — Поверь, я могу за себя постоять Ир.
— Я бы давно выкинул его из замка, — шепнул он мне.
— Отец любил его, — я пожала плечами.
— Я все слышу, — недовольно сопел позади нас кузен.
Ужин прошел неспокойно, Ирмат рассказывал, что нужно сделать в питомниках. К тем работам, что уже были запланированы, добавился ремонт крыш, которые разгромили летающие твари. Леер вякал, что нужно нанять охранников и у него есть кто-то на примете. Ирмат сказал ему нанимать за свой счет. Парни поцапались. У меня опять разболелась голова, в итоге ушла спать, даже не доев ужин.
— Ирмат, завтра обсудим ремонт, сколько нужно потратить, и еще у меня есть, что обсудить.
— А со мной ты не хочешь обсудить? — Леер опять влез. — Я тоже могу участвовать в жизни замка, сестрица, и помогать по мере своих сил.
— Леер, разберись сначала со своей жизнью, — я устало посмотрела на кузена, — надеюсь, ты в скором времени найдешь себе жилье и работу, а не будешь сидеть на наших шеях.
Выслушивать о бедственном положении я не стала, попрощалась и ушла. Хотелось уже свалиться в мягкую постель и забыться сном.
Но на удивление стоило мне прийти в комнату, сон как рукой сняло. Голова болела, а спать не хотелось.
— Я не могу так жить, — донесся до меня возглас Бусинки, — они пытаются меня мыть. Сарита! Я не хочуу!
Я улеглась в мягкую кровать и прикрыла глаза делая вид, что не слышу элементаль.
— Это так не работает, — ворчливо сказала Бусинка, — я знаю, что ты не спишь, неуч. Поэтому, пока меня тут моют и убирают загон, я расскажу тебе о магии ветра.
— Может, завтра?
Стоило Бусинке заговорить о учебе, я тут же захотела опять спать, а знания нужные. То, что я проходила в академии, может сильно разниться с тем, что расскажет древняя элементаль.
Я обвела сонным взглядом свою комнату, в которой жила уже больше года. Ирмат сказал, что книги из столицы он отправил ко мне в комнату со служанкой. А вот они стопкой на полке стоят их тоже нужно обязательно прочитать. Знание слабых сторон тварей может спасти нам жизнь. Я опять зевнула, удавливая голос Бусинки, которая рассказывала, как появились элементали. И что такое Витрум. Познавательно.
— Витрум был летающим материком, на нем жили дрейморы, много тысяч лет назад, и когда в мир пришли драконы, то они захотели забрать Витрум себе, началась война, – голос Бусинки был слышен все хуже и хуже.