Служба обучения магических существ

Севастьянова Екатерина

– А виверг случайно не хочет узнать о желаниях самой кьяни? – полюбопытствовал инспектор.

– Нет.

– Хладнокровный убийца и законченный эгоист, – пришел к выводу Сэйн, – почему я не удивлен?

– Потому что вы такой же, как и я! – прошипел виверг. – Даже хуже меня. Ваша биография, инспектор, насчитывает миллиарды убийств. И это без преувеличений.

– Абсурдное сравнение, – заметил Сэйн.

Как ни странно, но я была с ним солидарна. С Сэйном, а не с вивергом. Палачей не судят за их работу. Вдобавок Сэйн сражался с драконами на войне и убивал тысячи существ, пытавшихся захватить власть над Цэрбесом, а после над Землей и Крайганом, но судить его за это, с учетом того, что лишь благодаря стихийникам

и анлихорам миры до сих пор целы, немного неразумно.

– Сэйн никогда и никого не убивал ради собственной выгоды. Сэйну приходится казнить таких демонов, как ты, виверг, но Сэйну это не нравится, хотя другого выбора у него нет. Перевоспитать тебя невозможно, – заявил инспектор однозначно. – Я это точно знаю. Раньше мы тратили столетия пытаясь изменить недостойных, перевоспитать их, но все это бесполезно. Пустая трата времени. Нельзя искоренить то зло, что заложено природой, усилено магией и искажено инстинктами. Поэтому не льсти себе, виверг. Мы с тобой ничуть не похожи. Я без раздумий готов отдать все, что у меня есть, включая собственную жизнь, ради сохранения нашей расы или расы людей. Если бы твоя гаяри была моей единственной, да к тому же любимой демоницей, я бы пожертвовал собой, чтобы продлить ей жизнь, а не заставлял бы ее убивать невинных существ чужой расы, тем самым приговаривая ее к смерти, а ее душу к скитаниям в царстве Вечной Тьмы.

– Но бессмертные…

– Если виверг планирует обвинить Сэйна в убийстве бессмертных демониц, то ничего у него не выйдет. Рождение ребенка – процесс добровольный, – не стал скрывать инспектор, – магический и требующий отдачи с обеих сторон. Виверга это удивит, но ни один стихийный демон не посмеет взять женщину силой, только с ее согласия. Мы живем по законам Цэрбеса и всегда будем по ним жить. И законы обязывают бессмертных демониц продлевать род бессмертных демонов, на покровительство которых они соглашаются. Иногда женщины умирают во время родов – это печально, но таковы нюансы природы, не Сэйну их судить, и уж точно не беглому демону, который готов разрушить все, что никогда не создавал, ни защищал и не сохранял. На этом и покончим с нелепыми обвинениями.

Виверг помрачнел. А когда я вновь к нему приблизилась, так и вовсе стал мрачнее грозовой тучи. Но мне нужно было понять, чего так боится виверг и чего так ждет Сэйн. Я приложила ладонь к плечу пленного. Собиралась всего на секунду, просто коснуться и тут же отпрянуть, чтобы никого лишний раз не провоцировать. Собиралась… но потом что-то пошло не так.

В какой-то неуловимый момент все пошло не так.

Я не смогла отпрянуть, не смогла убрать руку, не смогла пошевелиться или что-то сказать, хотя никто не мешал мне этого сделать. Я лишь в изумлении подняла голову, чтобы видеть лицо виверга, так же изумленно взирающего на меня.

– Вот же проклятье… – простонал мужчина, – какой хреновый день… да и неделя тоже не ахти, и в целом весь последний год удачным не назовешь.

Время остановилось.

Меня словно парализовало. От плеча пленного демона по моей руке разлилось непривычное тепло, такое уютное и согревающее изнутри. Оно молниеносно разбежалось по всему телу, даря непревзойденное чувство защиты, спокойствия и прилива сил. Одно легкое прикосновение к незнакомцу заключило меня в незримый кокон безопасности и тепла. И это произошло так стремительно, что губы сами по себе расплылись в блаженной улыбке. Мне стало хорошо. На неимоверно долгое мгновение мне показалось, что я снова на Земле, снова дома со своей семьей, в уюте и комфорте, там, где тебя всегда ждут, всегда согреют и выслушают. Захотелось прильнуть к плечу демона и остаться рядом с ним навсегда. В душе поселилась твердая уверенность, что меня любят.

– Достаточно, – ледяной голос инспектора железными щипцами вырвал из оцепенения, где я снова была счастлива и любима.

Грубо

отстранив меня от виверга, Сэйн помог подняться на ноги. И хоть прикосновения стихийника согревали в разы сильнее, я почувствовала, как тело охватил поглощающий холод, и в душу сразу заползло гадкое чувство одиночества. Будто я только что обрела нечто важное и тут же его лишилась. Оглушающий контраст ощущений.

Мне захотелось расплакаться.

– Дыши, кьяни, – посоветовал Сэйн, придерживая меня после пережитого потрясения. Дышать и вправду стало тяжело. Я уперлась ладонями в колени, сгибаясь пополам, стараясь отдышаться. – Это всего лишь беглый демон, который имеет с тобой кровную связь, но не более того. – Горячая ладонь легла на мою спину. От прикосновения инспектора под лопатками шевельнулись крылья. – Все демоны ощущают кровную связь на физическом уровне. Чем ближе родственник, тем связь ощутима сильнее. Смею предположить, что связь немолодого виверга и молодой кьяни находится либо во втором, либо в третьем круге родства.

Я ошарашенно посмотрела на пленного.

Светловолосый мужчина с янтарными глазами больше не шутил и ничего не говорил, он исподлобья рассматривал меня, слегка сведя брови к переносице, и по его лицу гуляли тени сомнения.

– Тебя не должно быть здесь, – спустя пару минут разрушил тягостную тишину виверг. И голос его стал холодным, ровным. В мужчине чувствовался стальной стержень, его не согнули ни допросы инспектора, ни положение смертника, ни встреча со мной, кем бы я ему не приходилась… но он явно меня узнал.

– Эта бессмертная кьяни, – Сэйн, почти не касаясь, показательно провел когтистой ладонью по моим волосам, – кто она для тебя, виверг? Что делала на Земле и как смогла так долго оставаться незримой для охотников? Ты знаешь ее родителей или других родственников? И насколько близка ваша кровная связь?

Я не могла отвести от виверга растерянного взгляда. И никак не могла понять, почему его черты лица заострились, лицо стало почти каменным, а глаза… их наполнила злоба или даже ненависть. И этот новый оттенок ненависти был направлен не столько на Сэйна, сколько на меня. Но почему?!

Наконец, пленный отвернулся.

– Если вы, инспектор, беспечно полагаете, – произнес он едко, – что я отвечу хоть на один ваш вопрос, то вы умом тронулись окончательно и бесповоротно. Да-а, я многое знаю об этой демонице, даже держал ее на руках… когда-то давно, но ни хрена я вам про нее не расскажу. Ни про нее, ни про кого-либо другого. Ни-хре-на!

Виверг натянул цепи и плюнул в инспектора. Не попал. Сэйн терпеливо выждал, когда демон замолчит и успокоится, а потом так же терпеливо и без предупреждений сломал вивергу вторую ногу. С силой придавил сапогом его колено… а силы Сэйну не занимать. Он с легкостью проломит одним ударом кулака бетонную стену, даже может парочку бетонных стен одновременно, сломать кости для него, как для меня порвать хлипкий лист бумаги.

Виверга затрясло, он зарычал, и лицо его покраснело от напряжения. Окончательно избавившись от поддельного уважения и иллюзии почтения к правителю, он гневно прошипел:

– Да пошел ты к черту, сукин сын! – виверг дернулся в цепях. – Ничего я тебе не скажу! Ничего не скажу!

– Людская брань, – не проникся инспектор, – подсказывает, что на Земле ты провел непозволительно долгое время, как и твоя гаяри с детьми. Вы нарушили столько законов и погубили столько жизней, что не оставляете мне выбора. Ты умрешь в любом случае, виверг. Но подумай, – Сэйн перешел на заговорщический шепот, – нужно ли тащить за собой в Анграхар жену и детей? Перестань упираться, это бессмысленно. Их видели охотники, след ауры успели запечатлеть, поэтому их найдут в любом случае и в любом мире, вопрос лишь во времени, в новых трупах и в мере наказания. Но еще не все потеряно. Скажи, где твоя семья, и Сэйн им поможет, пощадит их.