Служебная командировка полковника Родионова

Аверин Вадим

– Я все понимаю, - согласился Родионов, не понимая ничего и не соглашаясь абсолютно ни с чем:

– Но не считаю правильным отдавать подобные преступные распоряжения как коммунист и офицер я не могу исполнить приказ - командному составу оставить армию. Это для меня немыслимо! Ведь на флоте командир покидает тонущий корабль последним. А здесь мы должны просто сбежать? Написать на память записочку: "люблю, жду и все такое"?-

– Это распоряжение Октябрьского, нашего непосредственного начальника!
– сухо отрезал Петров:

– И обсуждать

и препятствовать этому я не имею никакого права. За все это ответственность он несет сам лично!-

Петр Кузьмич опять покачал головой:

– Я считаю как коммунист и офицер, что этот приказ выполнить не могу! Права не имею. Как мы людям в глаза будем смотреть? Как? Свой долг я вижу остаться здесь с армией и никак иначе! Отступление не бегство это продуманный маневр, иногда отступать, возможно, иногда нужно! И именно надо отступать как армия, как организованная боевая единица, а не толпа. Посмотрите у нас здесь на Херсонесе почти шестьдесят тысяч человек из них половина раненных. С тем, что есть у войск - оружие и боеприпасы, мы еще, вполне продержимся тут двое-трое суток, а за две-три ночи мы можно вывести всех !
–

– Что бы вывести армию морем нужно значительное количество кораблей. И как вы думаете, сколько из них прорвется в Новороссийск, не потонет под немецкими бомбами, торпедами не подорвется на вражеских минах? Вы знаете? Этого не знает никто. Чем обернется для флота такое спасение армии? Потери флота будут просто огромные, он перестанет существовать. Хорошо будет если хотя бы половина кораблей пройдет на Кавказ из Севастополя !-

– Согласен,- ответил Родионов:

– Но если даже мы вывезем морем хотя бы половину людей, то в сложившейся ситуации это уже будет огромный успех. Это будет победа. А что бросить здесь всю армию и позорно поджав хвост убежать это что лучше? В любом случае Иван Ефимович, так не могу, я останусь здесь!
–

Петр Кузьмич хлопнул кулаком по столу. Петров пристально посмотрел ему в глаза:

– Вы понимаете, что это приведет к потере всего Черноморского флота? Снабжая Севастополь, флот и так понес существенный урон!
–

– Понимаю, но, существует выражение Суворова, кажется: "сам погибай, а товарища спасай!" А для чего тогда вообще эти корабли нужны? Для морских парадов, или просто для того что бы они были. Что флот является грудой металлолома попрятанной по тыловым базам? Потери флота большие, а потери армии не меньше!
–

– Ставка не пойдет на это!
–

– Ставка тут не причем, все это напоминает историю, как Наполеон бросил в Египте свою блокированную морем армию и бежал в Париж. А вы знаете, что в 1940 в Дюнкерке англичане смогли вывести морем почти 350 тысяч своих солдат прижатых немцами к Ла-Маншу. Из 700 судов принимавших в этом участие почти четверть погибла!-

Так Петр Кузьмич надеялся убедить Петрова, обратиться в Ставку, напрямую, через головы Октябрьского и Буденного с предложением об эвакуации армии морем, и просьбой выделить

суда для этого.

– Надо спланировать эту операцию и провести ее. Вам надо лично выйти на Василевского!- горячо настаивал Родионов.

Но их прервали - в отсек Петрова вошел заместитель командующего Севастопольского оборонительного района, заместитель командующего Черноморским флотом контр-адмирал Чирясов. Адмирал был в странном возбуждении, в его руках была красная папка.

– Иван Ефимович я к тебе!
– он указал на папку:

– Вопрос с эвакуацией решен с наркомом ВМФ, тот уже выходит на Ставку! Дело буквально нескольких часов!-

Петр Кузьмич изумленно посмотрел на Чирясова, не понимая, что происходит. А тот не обращая на него никакого внимания, продолжал:

– Иван Ефимович, надо срочно усилить охрану аэродрома, туда просто толпами бегут солдаты, все как обезумили, без надежной охраны вывести командный состав будет невозможно. У них есть оружие. Комендант аэродрома ублюдок, уже сбежал на транспортном самолете с раненными. Нужен толковый офицер, что бы там навел порядок. Разрешено стрелять на поражение даже в своих. Тут не до сантиментов. Возьми это под свой личный контроль. Вице-адмирал объявил: завтра Военный Совет, надо утвердить решение на эвакуацию, заверить списки и талоны!
–

Петров молча, записал, все сказанное в записную книжку. Чирясов устало вздохнул, как будто выполнил часть какой-то тяжелой работы одному ему упавшей не плечи.

– Ну что готовы мужики?- спросил он с заговорщицким выражением лица у растерявшихся генералов, своей интонацией явно подчеркивая скрытый подтекст заданного вопроса, который по рангу должен был быть, уж кому-кому, а им-то, непременно понятен:

– Разве простит нам Родина, если таких бравых генералов мы оставим умирать здесь в Севастополе. А кто будет его освобождать, если не мы братцы с вами?-

Из красной папки Чирясов достал листок шифрограммы и похвастался перед ними:

– Вот наш нарком дал нам разрешение на эвакуацию. Ставку он убедит. Теперь Буденный тоже не куда уже не денется! Но мы и вас тоже не бросим, сухопутные вы наши, вы вас тоже вырвем из этой западни. Нет, вы здесь не останетесь! Вам еще умирать рановато!
–

Петр Кузьмич посерел лицом, опешил от удивления, такой подлости от моряка он не ждал:

– В смысле?- сквозь сжатые зубы спросил он.

– В смысле мы все будем эвакуированы!- ответил адмирал:

– Вы я и весь командный состав.-

– Очень жаль, что уже давно нет дуэлей!
– с ненавистью сквозь зубы процедил Родионов.

Чирясов вопросительно посмотрел на Петрова. Тот снял пенсне и опустил глаза. По реакции командарма Петр Кузьмич понял, что тот все это уже знал. Ярость бешеной волной всколыхнулась в Родионове, бросилась горячей кровью в лицо, бешено застучала в висках и, теряя над собой контроль, он схватил адмирала за грудки и начал трясти его:

– А как же армия? Мы то уедем, а люди? А люди как?
–