Служебная командировка полковника Родионова
Шрифт:
– Света с Новым Годом тебя!-
Из трубки доносился шум, музыка, смех, наверное, были какие-то гости или же это так громко работал телевизор:
– Спасибо, что позвонил,- бесцветным не праздничным голосом ответила жена, Родионова обдало холодом, она была для него чужая и своим звонком, он лишь в очередной раз убедился в этом:
– Тебе Игорек не звонил?-
– Звонил,- соврал полковник и продолжил врать бодро как врут опытные служаки высокому начальству, не моргая, без сучка и задоринки:
– Он сегодня на службе, помощником дежурного по части
–
– Ну да, весь в тебя тоже вечно дежурить будет - жаль его будущую жену. Надо ее отговорить пока не поздно от такого мужа. Будет всю жизнь мучиться как я. Одно хорошо, что сынок о матери еще не забыл, вот видишь, и тебе напомнил, что я все-таки пока еще существую ив природе и в твоей дурацкой жизни. А то сам бы ни за что не позвонил, наверняка забыл сидя своими за стрелочками и кружочками. Хотя ладно я привыкла, быть вдовой быть при живом муже!-
Она вызывающе рассмеялась в трубку.
– Спасибо за поздравления! Особенно про вдову у тебя неплохо получилось!
– разозлился Родионов и кинул телефонную трубку. И тут же прижал ее рукой к аппарату, как будто боясь, что она позвонит ему сама, и он снова услышит этот голос.
Когда наступил вечер, и растущее напряжение достигло своего апогея, офицеры все же решили немного выпить. Но тут молодой подполковник - дежурный оператор прибежал в кабинет Родионова с тревожной вестью, и, не стесняясь матерных выражений, возбужденно начал рассказывать:
– Владимир Иванович, там такое началось. Там бойня началась. Майкопская бригада и 81 полк. Это полнай ...!
–
Он замахал руками не находя слов. У Родионова все внутри оборвалось: "Да за что мне это все! Игорь! Игорь!"
– Любые изменения обстановки докладывать немедленно!- все что смог произнести он в ответ подавленный новостью. Началось. Вскоре все стало ясно. Самые худшие предположения стали воплощенной реальностью. "Гладко было на бумаге, да забыли про овраги!" - подумал полковник.
Начался разгром группировки "Север" в Грозном. Из подвалов и с верхних этажей зданий по зажатым между домов и заборов в улочках колоннам российской бронетехники ударили гранатометы и пулеметы. Боевики действовали тактически грамотно так, словно не российских генералов, а их учили воевать в академиях, - они жгли вначале головную и замыкающую машину колонн. Те, пылая факелами, закрывали дорогу другим вперед и назад, лишая маневра. Остальную технику, не торопясь, боевики расстреливали как на учениях в упор, всаживая в бронированные корпуса гранату за гранатой. Танки и БМП, которым удавалось, ломая заборы, вырваться из ловушек, без прикрытия мотострелков тоже становились легкой добычей. К 18.00 в районе парка имени Ленина был окружен 693-й мотострелковый полк группировки "Запад". Связь с ним потеряли. Плотный огонь остановил на южной окраине сводные парашютно-десантные полки 76-й псковской дивизии и 21-й отдельной бригады ВДВ. С наступлением темноты 3,5 тысячи боевиков с 50 орудиями и танками в районе железнодорожного вокзала внезапно
Все попытки уточнить обстановку в возникшем хаосе, ни к чему не приводили, в нижестоящих штабах была полная неразбериха. Они сообщали противоречивую порой взаимоисключающую информацию, больше похожую на обрывки невероятных каких-то нелепых слухов. Управление было потеряно.
Позвонил начальник Главного Оперативного управления, он требовал от Родионова обстоятельного доклада.
– Да что у вас там твориться?
– Родионов все-таки сумел выйти на Пуликовского по дальней связи. Тот был взвинчен, раздражен и груб:
– Вы все там, в штабах умные, езжайте сюда да командуйте сами!-
И дальше говорить с Владимиром не стал, бросив трубку.
"Они будут посыпать дорогу мукой" сами по себе всплыли в памяти эти слова. Какой дурак это сказал? Кровь, кругом там была кровь, огонь и смерть. Боже мой, что же это? Как же это так случилось с нами?
Ситуация с 81 полком и Майкопской бригадой была сложной, помочь им не мог никто. Родионов вышел на оперативное управление группировки, дежурный офицер кричал в трубку:
– Они попали в окружение, мы их слушаем, там, в радиоэфире сейчас такая чехарда, их жгут, расстреливают, помочь им не кому. Их соседям - восьмому корпусу и 276 полку самим очень трудно, полк отошел назад, волгоградцы не отходят пока, еще держатся, их атакуют со всех сторон. Связь с полком поддерживаем, и с бригадой пока еще есть! Но дела их плохи!
–
Его сын там, где он, что с ним? Как и тысячи других сыновей стал жертвой недальновидного бездарного командования. Родионов сломал ручку и бросил обломки на стол. "Как же так? За что же? За что Бог, ты хочешь отнять у меня моего мальчика?" - все эти мысли закрутились в голове лишая полковника покоя. В отчаянии он сидел за столом, зажав голову руками.
В кабинет вошел полковник Лёня Фрадков, его приятель, сослуживец по управлению.
– Что Вова устал?
– спросил он у поникшего коллеги, и, видя, что тот подавлено, молчит, счел нужным продолжать свой монолог, у того внутри все тоже клокотало от накопившейся злости:
– Да не рви ты сердце себе Вован, оно одно на всех его хватит! Да я понимаю, там такое творится, я и сам ума не приложу! Как это же так! С Америкой готовились воевать, а тут полуграмотные горцы нам вломили по первое число!
–
Он пристально посмотрел на белого как простыня молчащего Родионова:
– Да мы домой теперь точно не уйдем, успокойся. Давай лучше телевизор посмотрим, отвлечемся немного что-ли от всего этого, ведь Новый год все же!- Фрадков стал тормошить приятеля. Тот безучастно отмахнулся. Родионов не мог сказать не слова, но он не хотел, что бы Леня видел его таким. Казалось Владимир разучился говорить, слов не было, он не находил их, они не складывались из букв. Ему надо было побыть одному:
– Ну, Вова ну что с тобой? Хочешь, выпьем что ли?-