Служебный брак
Шрифт:
— Это безопасно? — у Аарона дёрнулся сначала правый глаз, потом левый, потом оба сразу, когда он задавал этот вопрос главному безопаснику и отцу рыжего нарушителя спокойствия в одном лице.
— Горя-а-а-а-а-ча-а-ая кукуру-у-у-уза! — продолжал голосить торговец. — Чу-у-у-урчхе-э-э-э-ла! Ра-а-а-аки! Горя-а-а-а-чие ра-а-а-аки!
— Ты ел скорпионов, Аарончик, — встряла Клавдия. — И пауков в Камбодже, я сама видела у папочки в телефоне видео, а это всего лишь чу-у-у-урчхе-э-э-э-ла! И, — девочка оглядела с ног до головы старшего товарища и продолжила: — ты принудил секретаршу к браку, теперь ты должен показать свою любовь, пробуя оладушки её приготовления.
— Оладушки? —
— А если нет оладушек, — тут же продолжила Клава, не давая сомнениям отразиться на перекошенном лице Аарона. — То чу-у-у-урчхе-э-э-э-лу! Так ты станешь ближе к народу.
— И к кишечной палочке, — буркнул Григорий Георгиевич и оттащил от прилавка брыкающегося, грозящего подать в суд и ювенальную юстицию, ребёнка.
— Горя-а-а-а-а-ча-а-ая кукуру-у-у-уза! — в отчаянии закричал торговец вслед удаляющейся парочке. — Чу-у-у-урчхе-э-э-э-ла! Ра-а-а-аки! Горя-а-а-а-чие ра-а-а-аки!
— Дайте мне это, — рассеяно проговорил Аарон Эрнестович, показывая пальцами на злосчастную чурчхелу.
Аарон Эрнестович Абалденный впал в свойственный его жене ступор, когда выяснилось, что терминала для оплаты у торговца нет, а наличных денег, тем более такого номинала, нет у главы и владельца транснациональной корпорации «TNK AA Group Capital Investing». Когда же ситуация разрешилась ко всеобщему удовольствию, и Аарон смело откусил от… того, что держал в руке, словарный запас Лилии, корреспондентов и охранников пополнился на добрый десяток слов и ситуативных вариаций того, что можно сделать с этими самыми словами, обозначающими органы и действия с ними.
Лилия сделала вывод, что скорпионы и пауки из Камбоджи для Аарона Эрнестовича вкуснее. Не то чтобы она планировала сравнивать чурчхелу и скорпиона…
Примерно через час все сидели в ресторане. Все — это Аарон… Эрнестович, Лилия Котёночкина, на данный момент Абалденная, Григорий Георгиевич и Клавдия, доедавшая фисташковое мороженое, вручённое ей Аароном как компенсация морального ущерба. Дюжие охранники стояли у входа на открытую веранду ресторана, снятую Абалденным целиком, и маячили недалеко от их столика, а репортёры крутились на приличном расстоянии, но всё равно объективы были постоянно направлены на отдыхающих.
Лиля как всегда доверила выбор блюд мужу. Не то чтобы она не знала, что именно хочет на обед. Просто у Аарона понять это получалось быстрее, а сама девушка при этом не испытывала желания осенить меню крестом, потому что цены значились поистине дьявольские.
Ещё у них с Аароном… Эрнестовичем было негласное правило, он всегда заказывал одинаковые блюда себе и жене, садился рядом и, как ни в чём не бывало, начинал трапезничать. Лиля, поглядывая на мужа, быстро разбиралась со множеством приборов, бокалов, блюд, при этом не чувствуя себя бесконечно неловко. А улиток она ела — вернее, Аарон ел, а Лиля лишь попробовала с опаской, — и вовсе сидя между разведёных мужских ног. Он притянул одной рукой жену поближе, почти вдавил в себя силой, потом взял приборы в руки и, ловко расправившись с раковиной, протянул подозрительную мякоть Лиле. Она проглотила.
— Угостишь? — прошептал позже Аарон, когда Лиля пришла в себя от того, кого она только что сжевала, и ударил пальцем по щипцам. Лилия была быстрообучаемой девушкой и, конечно же, угостила мужа, раз уж ему так хотелось.
Сейчас они проделывали то же самое. Аарон бесцеремонно усадил Лилю себе между колен, придерживал одной рукой за талию, поднося
Грудь у мужчины была горячей даже сквозь ткань рубашки и Лилиного платья, а то, что ниже груди — то самое место, что характерно упиралось в женскую ягодицу, — и вовсе заставляло рдеть щёки и сбивало дыхание.
Где-то на заднем фоне щёлкали фотоаппараты, которые Лиля за прошедшие часы перестала замечать, трещала без умолку Клавдия, время от времени выкрикивая: «Аарончик!» или: «Это та-а-ак романти-и-и-ично!», и приглушённо смеялся Григорий Георгиевич. Всего этого Лиля не замечала, она слышала только дыхание мужа и крики чаек над синим — синим Чёрным морем.
День всё не заканчивался, хотя солнце уже окрасило оранжевым море и стремительно опускалось на гладь воды, одаривая последними, ярко — красными, с переливами, лучами. Для нужд Клавдии были приглашены аниматоры, подвезли фургон с мороженым и сахарной ватой, впрочем, что первым, что вторым пользовались все желающие дети, стягивающиеся на набережную, гонимые слухом о расщедрившемся миллионере, кутившем на широкую ногу по случаю собственной женитьбы.
Лилия Котёночкина и не предполагала, что миллионеры кутят вот так — скупая фургоны мороженого, сахарную вату и ангажируя гастролирующий цирк. Он был настолько любезен, что выкупил свободу обезьянки, бывшей в рабстве у местного фотографа. За обезьянкой срочно вылетели из службы охраны экзотических животных — это уже Лиля организовала, связавшись со знакомой из приюта для домашних животных. По собственному опыту последняя знала, что на улице оказываются не только собаки, кошки или черепахи, но и экзотические игуаны, крокодилы или вовсе змеи.
Ближе к ночи Аарон обнаружил на сцене ресторана фортепиано, совсем немного расстроеное, и подозвал Лилю, предлагая нехитрую игру «Угадай мелодию с семи нот». Лиля угадывала, как правило, с трёх.
Да и как не угадать, когда наигрывал он знакомые с детства «К Элизе» Бетховена или «Танец дочери горного короля» Грига. А уж когда муж заиграл всем известную «Песенку кавалергарда», Лиля начала подпевать. И служащие ресторана долго аплодировали дуэту, исполнявшему:
Ещё рокочет голос струнный, но командир уже в седле… Не обещайте деве юной любови вечной на земле! Но как ни сладок мир подлунный – лежит тревога на челе… Не обещайте деве юной любови вечной на земле! Не обещайте деве юной любови вечной на земле!* *Песня кавалергарда из кинофильма "Звезда пленительного счастья".Музыка: Исаак Шварц; Слова: Булат Окуджава.
Глава 23
Аарон Эрнестович Абалденный ходил по «семейному» сьюту, счёт за который оплачивала транснациональная корпорация «TNK AA Group Capital Investing». Шаги его были широкие и размеренные, лицо выражало спокойствие, а руки убраны в карманы брюк от кутюрье из Милана. Лишь расстёгнутая более чем на две пуговицы рубашка выдавала волнение этого всегда собранного и решительного мужчины.