Служу Советскому Союзу
Шрифт:
— А вот Марина Кузьминична до сих пор не верит, что ты у нас военным стал! — говорила мать Семена. — Да-да, и когда из милиции пришли, то сразу же прилетела и начала выпытывать — что ты натворил.
— Ага, лупешки свои вытаращила, когда тебя хвалить стали, и стоит, ворона вороной, — хохотнул отец Семена. — Того и гляди — кондрашка хватит.
— Да ладно, чего уж там, — отмахнулся я. — Просто повезло, что поезд качнуло и те бандиты потеряли равновесие. А дальше уже дело техники.
— Дело техники… — эхом проговорил
Во как, тихоня тихоней. А я как раз тихоней-то и не был.
— Да в каком-то кино про войну видел, как наши фрицев били, вот и отложилось в памяти. Это с испуга, наверное, — постарался я сделать рожу поглупее.
— Ага, с испуга. Ведь у этих двоих ножики были, а ты полез, — помотал головой отец.
— Вон, скамеечка свободна, пошли, сядем? — показал я вперед, где и в самом деле была пустая скамейка. — А то сядет кто и придется потом новое место искать. Кстати, вы может воды хотите, или мороженого? Я могу сбегать — тут недалеко. Мам, тебе какого взять?
Так я пытался перевести стрелки на другую тему разговора. Сам же потянул к скамейке, пока её не облюбовали какие-нибудь другие посетители.
— Ой, да никакого не надо. У нас ещё пирожки с потрошками остались из "Пирожковой" с вокзала, — махнула рукой мать. — Мы сытые. Вот только передохнем немного и пойдем дальше гулять. Всё-таки в Москву приехали, надо же посмотреть на столицу-то хотя бы частью, а то всё в кинотеатре смотришь, да ещё когда по телевизору.
— Ты лучше вот о чем расскажи, Сенька… — сказал отец с легким прищуром. — С какого это перепуга вас маршал часами-то награждал?
— На пожаре помогали, — почти честно ответил я. — Мы с Мишкой ликвидировали возгорание и предотвратили катастрофу…
— Вон как армейка на тебе сказывается, — покачал отец головой. — Даже фразами казенными заговорил… Так не расскажешь?
Мы уселись и мать Семена тут же поправила мне воротничок, провела рукой по ежику волос. Я чуть поморщился и отстранился. Всё-таки я уже взрослый…
— Ну так чего? Рассказывай.
— Расскажу, чего же не рассказать-то, — пожал я плечами, а потом достал из кармана футляр с часами. — Но прежде, вот, пап, возьми на время. Вишь как получилось "возьми на время". Как будто время тебе даю.
— Так это же тебе дали. Ты и носи.
— Да я боюсь что за первый год расколочу их. Всё-таки физическая подготовка, бег, тренировки… Боюсь, что поцарапаю или того хуже — поломаю. А уже со второго года заберу. Поноси пока…
— Вот ещё, поноси, — мать перехватила футляр и убрала в сумку. — В сервант поставлю, пусть красуются, пока ты не вернешься на каникулы.
–Ты хоть гравировку-то покажи, — произнес отец. — А то часы именные, а что там написано и не понятно.
— Дома посмотришь, — отрезала мать. — Нечего их на людях лишний раз вытаскивать.
—
— Ой, да на. Прямо как будто дома не налюбуешься, — мать вытащила футляр и раздраженно сунула его в руки отца.
Тот удовлетворенно хмыкнул и, как будто боялся что внутри футляра находится редкая бабочка, осторожно открыл его. На свет показались новехонькие часы с коричневым кожаным ремешком. Блеснул синеватый циферблат, по краю окружности которого рассыпаны цифры 5, 10, 15… 55, 60. Буква "В" наверху и чуть ниже слово "Командирские", а под стрелками красная звезда и надпись "Чистополь".
— Ого, да это же водопылекамненепроницаемые часы, — присвистнул отец. — А тут ещё и стрелки должны светиться… Вещь! Настоящая!
— А какие же они именные? — спросила мать. — Тут написано "Командирские"…
— Эх ты, надо же на заднюю крышку смотреть. Там всё гравируют, — со знанием дела сказал отец.
Он перевернул и, прищурившись левым глазом, прочитал вслух:
— Курсанту Епифанову Семену Валерьевичу за отвагу и самоотверженность от маршала СССР Гречко А.А. Во как, покажу своим на заводе — кипятком ссать будут!
— Ага, так я тебе и дала их показывать. Потеряешь где-нибудь или чего хуже — уведут по зависти, — покачала головой мать. — Нет, они будут дожидаться Сеню.
— Да я разок-то и хотел всего. Показать перед сменой, пока у всех руки чистые, а потом передал бы с кем…
— Никаких показов. Кто хочет, тот пусть приходит и смотрит, — отрезала мать.
— Не ссортесь, — положил я руки на плечи родителей. — Хвастаться не нужно. Мне тогда просто повезло. А хвастаться везением… Ну это как-то не с руки.
— Да, ты так и не рассказал нам, — хлопнул себя по лбу отец. — Так за что их дали-то?
Ну что с ними делать? Рассказал. Рассказ занял не больше пяти минут. Ну да, приукрасил немного, чтобы было больше поводов гордиться сыном. По окончании рассказа я увидел такое, что заставило меня произнести:
— Вот так всё и было. Мам, пап, я сейчас до магазина всё-таки добегу. А то так пить хочется, что слов нет.
— Может денег дать? — обеспокоенно зашарила мать в сумке.
— Да не надо. У меня есть, — отмахнулся я. — Вы пока посидите. Тут магазин рядом.
— Сигарет купи! "Приму", если не забыл, — окликнул меня отец.
— Помню-помню, — кивнул я и поспешил туда, откуда надвигалась гроза.
Три здоровенные тучи двигались по Яузскому бульвару по направлению Михаила и Ирины. Первая туча была мне знакома — имя ей было Макар.
Глава 32
Судя по лицам идущих — они вовсе не просто так оказались в этом участке Москвы. Если прикинуть кое-что к носу, то можно предположить, что это Юлия могла сказать Макару о местоположении Ирины.