СЛВ 2
Шрифт:
Почти не веря мне, со вздохом усталости крюк выскользнул из своего гнезда в потолке, и Владыка Николай рухнул на каменный пол, прямо ногами в угли, но при этом удачно ударился головой и вырубился, прекратив наконец кричать. В камере засуетились, раздались несколько звонких оплеух да разнеслась на всё помещение громкая матерная ругань, не приличествующая сану.
Николая развязали, сняли колодки и вправили вывихнутые в плечах руки, да положили на лавку, где тот самый монах, так профессионально пробивший мне печень, принялся его лечить. Был у него небольшой дар, не смешавшийся с церковным, но принявший странные, извращённые очертания.
Дар был небольшим, а потому тут же вылечить Владыку Николая у них не получилось, уж очень сильно он ударился. Но вот в порядок привели, выправив вмятину на лбу, а приводить в чувство не стали — без толку, это было понятно даже мне, сидевшему скрючившись на три этажа ниже. Черепно-мозговая травма, сильнейшее сотрясение — экспресс-методы тут не помогут, и пытуемого с раздражением оставили в покое.
Но был у них план Б, то есть я, и мне следовало приготовиться. Примерно пятнадцать минут у меня было, но что я мог? Я мог тихо сидеть на стуле и даже, может быть, вставать с него, и больше ничего. Кряхтя, я ещё раз подтащился к двери вместе со стулом, чтобы написать на ней ещё что-нибудь, но только в этот раз по уму.
Прислушавшись к потаённым, но простым и незамысловатым желаниям этой двери, я снова облизал палец и рунами вывел на ней «Монолит!» и «Броневая Сталь!», и она с удовольствием изменилась. Слюнявые следы впечатались в поверхность, как выгравированные и засветились. Исчез замок вместе с замочной скважиной, исчез глазок и засов с петлями, исчезла щель по периметру. Подумав, я встал и полукругом вывел над дверным проёмом: «Церковной магии не боимся!», на всякий пожарный случай. Разошёлся и добавил на другой стене: «Домовые тут хозяева!», ведь следовало приготовиться к тайном сбору.
Потом без сил упал на стул и горечью подумал, что всё-таки я туповат, если ничего, кроме этих беспомощных надписей, на ум мне сейчас не приходит. Нет плана, нет понимания, нет решимости, одни сомнения. Вот Арчи, тот в таких условиях да с такими силами, так разошёлся бы, так разрезвился, что мало бы никому не показалось, в этом я был уверен.
Прикинул, что мог бы делать мой друг на моём месте, и растерянный взгляд удачно упал на револьвер, который всё-таки притащил мне Кирюха.
— Точно! — вслух подумал я. — Будет вам карманная артиллерия, не хуже, чем у Лары!
Револьвер очень хотел быть быстрым, точным и смертельным, и я ему в этом помог от всей души, тут наши желания совпадали, и намазюкал руны на стволе и рамке подобранным с пола кусочком шоколада. Пули не отставали, но желания у них были немного разными, поэтому пришлось повозиться. Одна мечтала бить как паровой молот, чтобы сшибать слона с копыт, другая пронзать всё на своём пути, чтобы добраться до сути, третья жечь напалмом неправедных, а четвёртая подруливать в полёте, чтобы выискивать этих самых неправедных и случайно не попасть в ребёнка. Пятая и шестая немного обалдели от яркости желаний своих товарок, и присоединились к первой и второй.
Я им помог всё тем же шоколадным стилусом, а потом пришлось заняться патронами в двух подсумках. Зачаровывал пули я очень быстро и вдруг с усмешкой подумал, что теперь точно не пропаду, на хлеб с маслом всегда заработаю и, скорее всего, даже на икорку с коньяком. А вот правильное написание рун и смысл слов, да и вообще смысл всего этого буду держать в тайне. Ну, кроме Арчи и Лары. Не
Единственно, кое-какие базовые охранные слова и рунные сочетания я им покажу, для амулетов и прочего, жадничать не стоит, народу нужна простая и дешёвая защита. Придумаем какую-нибудь сказку про найденные в мятежном монастыре и тут же уничтоженные древние тетради, в которые довелось заглянуть одним глазком, сойдёт. Дурные попы во всём виноваты, ага.
Я наконец управился с оружием и патронами, и лихо щёлкнул барабаном, вернув его на место. Сквозь металл мне было ясно видно, в каком гнезде какая пуля сидит, и можно было выбирать тип боеприпаса, просто вращая барабан. Вроде бы очень удобно, но я по опыту знал, что иногда выбирать не приходится, и тогда палишь в белый свет, как в копеечку, но лишним не будет, это точно, что-нибудь да попадёт в строку.
В коридоре раздался глухой, уверенный топот множества ног, и я невольно встревожился. Конечно, умом я понимал, что здесь меня никто уже не достанет, но ещё не верил в это, уж очень непрекращающаяся боль в правом боку предостерегала от самонадеянности, не давала впасть в головокружение от успехов. Да и чёрт его знает, какие у них козыри на руках, в самом деле, нужно быть готовым ко всему.
Держа в руках невольно придававший уверенности револьвер, я ещё раз осмотрелся по сторонам, не пропустил ли чего. И с некоторым удивлением обнаружил, что я здесь уже не один, а нахожусь под прицелом множества маленьких глаз. На меня смотрели с огромной надеждой и верой, с желанием помочь и услужить, но в основном как на пришедшего непонятно откуда старшего брата, которому можно поплакаться и пожаловаться на свою печальную участь, и который поможет и защитит.
— Точно! — очень уверенно и деловито заявил я всем собравшимся в моей камере домовым. — Друзья! Братья мои по разуму! Объявляю тайный сбор открытым!
Глава 34, в которой находится место решительным действиям
Но мне не дали спокойно открыть сходняк, за дверью раздались сначала неуверенные, а потом и прибавившие в злобности и растерянности голоса. Сначала недоумённо пошептались, потом раздались несколько гулких ударов в даже и подумавшую дрогнуть дверь, а потом и заорали.
— Эточегой-то тут? — сладким злобным тенорком вопрошал своих сопровождающих тот самый монах, пыточных дел мастер. — Это как понимать? Ну-ка, покажите мне тех двоих, что вора в камеру совали, чтобы я знал, с кого мне отчёту потребовать, да с пристрастием!
В дверь ударили несколько раз, сначала кулаками, потом каблуками тяжелых сапог, но она даже и не шелохнулась.
— Тащите таран! — распорядился какой-то лопух, но его тут же оборвал мой знакомый монах.
— Какой таран, дурья твоя башка? — он даже взвыл от бестолковости подчинённого. — Где ты тут с ним развернёшься? Кувалду тащите, да самую великую, на самой длинной ручке! Все кувалды тащите, что найдёте, идиоты!