Смарагдовое ожерелье
Шрифт:
Дело в том, что после разговора с Сабиной и Данстаблом, сообщившим о визите Герберта в гостиницу, Джошуа не доверял ни миссис Мерсье, ни мистеру Бентнику. Чем больше он сталкивался со всевозможными уловками с их стороны, тем сильнее в нем крепла уверенность, что Кобб умер не своей смертью: его убили. Не в натуре Джошуа было совать нос в чужие дела, но сам род людской вызывал в нем чрезвычайное любопытство. Он посвятил немало изнуряющих часов изучению человеческих лиц, свое мнение о которых затем выражал на полотнах, и стал большим мастером в области толкования характеров. Из-за недавно перенесенного горя он порой сомневался в собственной проницательности — не всегда был уверен в своих навыках физиономиста, — но в нем не угасли любовь к портретной живописи и желание больше узнавать о людях, которых он запечатлевал на холстах.
Размышляя над этой дилеммой, Джошуа также осознал, что, увлеченный происходящим в Астли, он начинает избавляться от своей бесконечной меланхолии. Не исключено, что, расследуя гибель бедняги Кобба, он заодно решает и свои проблемы, излечивается от тоски, не покидавшей его с тех самых пор, как утонули Рейчел и Бенджамин. Но резонно ли навлекать на себя гнев заказчиков и, учитывая, что убийца находится на свободе, подвергать опасности собственную жизнь?
К тому времени, как Джошуа съел большую тарелку рагу и скромную порцию капусты с соусом из растопленного сливочного масла, его тревоги улеглись. Кобб, умерший столь странной смертью, безусловно, заслуживал, чтобы кто-то расследовал обстоятельства его гибели. Возможно, принимая участие в судьбе этого несчастного, Джошуа тем самым поможет и себе. А если Герберт Бентник станет чернить его в глазах общества, его репутация художника достаточно прочна, чтобы пережить любую критику. И потом, твердо сказал себе Джошуа, вероятность того, что он подвергнет опасности собственную жизнь, ничтожно мала.
Придя к такому заключению, Джошуа с минуту поразмыслил, стоит ли заводить разговор о своем визите в гостиницу «Звезда и подвязка» и упоминать о ссоре между Гербертом и Коббом, о которой рассказал ему Данстабл, и решил, что лучше воздержаться. Если бы Герберт хотел открыто говорить о смерти Кобба, он давно бы уже сам поведал о том и ему, и своим домочадцам. Поднять эту тему сейчас — значит разозлить его, и тогда Герберт станет вдвойне осторожен.
И все же скрытность Герберта не давала Джошуа покоя. До сего дня он считал своего заказчика безобидным человеком, восхищался его уникальной способностью интересоваться самыми разными областями науки и культуры. На чем было основано его суждение? Всего лишь на том, что у Герберта гладкое круглое лицо, с которого редко сходит спокойное выражение, и на мнениях других людей, которые, вероятно, видятся с ним не чаще трех раз в год. А разве это надежные критерии? Вряд ли, если верить тому, что рассказал Данстабл. Джошуа стал анализировать поведение Герберта, пытаясь понять, что кроется за этой невозмутимостью и неутолимым желанием во всем добраться до сути и узнать что-то новое у всякого, кто встречается ему на пути. И чем больше он размышлял, тем больше тот вызывал у него подозрения. Возможно, в эту минуту он составил совершенно превратное представление о личности Герберта. Что означает его вежливая улыбка? Дружелюбие или нечто большее?
Джошуа вспомнил все, что ему было известно о трупе. И Сабина, и Гранджер довольно подробно его описали. Если допустить, что Кобба убили, тогда как это произошло? На теле не было следов насилия. Единственный важный признак — это то, что Кобба стошнило в последние минуты перед смертью. И хотя Джошуа по части ядов был не силен, он предположил, что Кобба, вероятно, отравили, и решил для себя прояснить картину. Могли это сделать его заказчики? Он вспомнил, что отец Сабины был врачом, Герберт же проявлял интерес к разным областям науки. Любой из них был способен приготовить дозу яда. Далее, равнодушное отношение Герберта к смерти Кобба и то, что он умолчал о своей встрече с ним, вполне объяснимы, если Герберт каким-то образом причастен к его гибели. Но кто он — убийца или соучастник преступления или просто пытается что-то скрыть по одному ему известным причинам?
Пока Джошуа задавался этими тревожными вопросами, Герберт положил вилку с ножом и салфеткой промокнул подбородок.
— Кстати, — произнес
Джошуа пробормотал слова благодарности и, быстро расправившись с десертом, побежал в свою комнату собирать вещи, которых было немного. Кисти, шпатели, горшочки с грунтовкой и пузырьки со смешанной краской он уложил в переносной ящичек из красного дерева; незаконченный портрет оставил на мольберте дожидаться своего возвращения. Потом прошел к рабочему столу, в котором спрятал драгоценное украшение Сабины Мерсье, выдвинул наполовину ящик и быстро вытащил оттуда свои принадлежности: часы и кольцо, доставшиеся ему от отца, а также записную книжку и серебряную табакерку — подарки благодарных заказчиков. Эти сокровища он положил в карман куртки, затем задвинул ящик обратно.
5
Странд — одна из главных улиц в центральной части Лондона; в старину шла непосредственно вдоль Темзы.
Прежде чем заняться дальнейшими приготовлениями к отъезду, он вспомнил про обещание Сабине и позвонил в колокольчик, призывая слугу. Когда тот пришел, Джошуа послал его за горничной Сабины, Мари. Ожидая ее, он вытащил из шкафа свою одежду и аккуратно уложил в дорожную сумку. Через пять минут он был готов тронуться в путь, но слуга еще не возвратился. Джошуа опять позвонил в колокольчик и принялся нетерпеливо вышагивать по комнате. Прошло еще пять минут. Никого. Он распахнул дверь и оглядел коридор, высматривая слугу. Джошуа показалось, что внизу слышатся голоса. Герберт просил его быть готовым к отъезду как можно скорее, неужели его уже ждут? Не желая сердить своего заказчика, Джошуа решил с вещами спуститься вниз. Там он найдет другого слугу и отдаст ему распоряжения относительно ожерелья.
Едва Джошуа сошел в холл, как к парадному входу подкатил экипаж, и Герберт ринулся вниз по лестнице, прощаясь с Виолеттой, детьми и парой трусящих за ним по пятам мопсов так, будто уезжал в Америку, а не на одну ночь в Лондон. Джошуа растерялся. Как быть? Может, Мари еще не вернулась из Ричмонда? В любом случае, даже если она уже в Астли, ему потребуется несколько минут, чтобы найти ее. Ожидание только рассердит Герберта, а Джошуа не хотел восстанавливать его против себя. И не хотел упустить экипаж. Но также у него не было желания навлекать на себя гнев Сабины, ибо он знал, сколь сильно она дорожит своим ожерельем. Пунцовый оттого, что оказался в затруднительном положении, Джошуа огляделся, высматривая свободного слугу, которого он мог бы послать за Мари.
— В чем дело, Поуп? — спросил Герберт, заметив, что Джошуа необычайно взволнован и озирается, пытаясь привлечь внимание третьего ливрейного лакея, с чудовищной медлительностью укладывавшего вещи в задок кареты Герберта.
— Видите ли, сэр, до отъезда мне нужно сделать одно очень важное дело, но я не хочу, чтобы вы из-за меня задерживались.
Герберт встревожился:
— Бог мой, что случилось?
— Я послал слугу с одним поручением, сэр, и вот все еще жду его, а он никак не возвращается.
— Объяснитесь, сэр, прошу вас. В чем дело? Неужели все так серьезно? Наверняка вашу проблему можно решить.
Герберт мастерски исполнял роль заботливого хозяина.
— Миссис Мерсье доверила мне свое ожерелье, поскольку торопилась отправиться в Лондон до обеда. Я должен был отдать украшение ее горничной Мари сразу же после обеда. Недавно я послал за ней слугу, но она не пришла. Полагаю, она еще не вернулась из Ричмонда. Мне не хотелось бы уезжать, не выполнив данного обещания.
— Где ожерелье?
— Там, где оставил я его, в моей комнате. Лежит в футляре в дальнем углу выдвижного ящика рабочего стола.
— Ха! И это все? Столько шума из-за пустяка! Успокойтесь, теперь это уже не ваша забота, — сказал Герберт. — Ожерелье будет в полной безопасности. — Он повернулся к Виолетте: — Милая, ты слышала, что сказал мистер Поуп? Надеюсь, тебе не составит труда тотчас же подняться в его комнату, забрать ожерелье и держать его у себя до тех пор, пока ты не сможешь передать его на хранение Мари.