Смайли
Шрифт:
То, как он это сказал - так мягко, и притом грубовато, - послало что-то вроде морозца вдоль ее позвоночника. Он перестал играть с ее клитором, и она уже хотела протестовать - но прежде, чем успела открыть рот, его член задел щелочку ее киски.
– Расслабься, - настаивал он.
Она поерзала, желая, чтобы он оказался внутри нее слишком сильно, чтобы беспокоиться о его размере:
– Я не могу.
Он прижался к ней плотнее, и она предположила,
– Сукин сын.
– Не останавливайся.
– Она не совсем понимала, что случилось, но покрепче уперлась пятками в нижнюю часть его позвоночника.
– Пожалуйста!
У него в горле зародилось тихое рычание:
– Не ручаюсь, что сейчас этот чертов внедорожник не загорится. Мы оба в нем сгорим. Я просто боюсь, что могу потерять над собой контроль и стать очень грубым. Я слишком хорошо тебя чувствую.
Она немного разжала и ослабила бедра:
– Я делаю тебе больно.
Он протиснулся в нее еще глубже, и она закричала. Он оказался действительно большим. Ее плоть, казалось, растянулась уже сверх способности. На долю секунды ее охватило беспокойство. Он вошел глубже, и она впилась ногтями в его спину, отчаянно желая, чтобы он двигался еще быстрее. Она была уверена, что ей будет больно, но чувствовать его внутри себя было удивительно хорошо.
– Слишком медленно, - выдохнула она.
– Я стараюсь быть нежным, детка, - пробормотал он, его голос звучал с легкой хрипотцой:
– Проклятье. Наркотики заставляют тебя набухать изнутри. Похоже, так мы друг друга убьем. Я в ужасе, что могу быть с тобой слишком груб.
Он отчасти и был животным - и она понятия не имела, насколько действительно "груба" была его генетическая версия, и неотесаны его предки. Хотя это уже не имело для нее значения - когда он немного отодвинулся и устроил бедра поудобнее, чтобы снова рвануться в нее с прежней настойчивостью.
Удовольствие перевесило в ней всякий страх. Он нашел в ней ту самую "точку-G", о которой она столько слышала - просто раньше у нее никогда не было парня, способного ее отыскать. Ее глаза расширились от удивления, и она выкрикнула его имя...
Его грудь коснулась ее груди, и с каждым новым толчком ее затвердевшие соски задевали его горячую кожу. Он качался на ней все быстрее, попав в то магическое место, которое посылало искры восторга прямо в ее мозг. Она застонала, потерявшись в ощущении их соединенных тел. Было немного тесновато, но так она могла чувствовать каждый тугой дюйм его плоти. Казалось, что Смайли чуть не обрушивается на нее всем своим весом - но надежная масса его тела словно зависала над ней, успокаивая, вместо того, чтобы сокрушить.
Ей хотелось прижаться к нему как можно ближе, так близко, насколько это возможно, пока они наконец
Когда наступила кульминация, Вэнни закричала.
Это было в десяток раз сильнее, чем все прежние оргазмы, которые дал ей Смайли. Она наконец-то узнала, что такое "психоделический экстаз", когда внутри ее черепа словно разорвалась бомба. Ее киска, казалось, испытывала ту же реакцию, что и все эти содрогающиеся в конвульсиях мышцы, сжимавшие его жесткий ствол - так сильно, что она уже волновалась, что кто-то из них может получить серьезную травму.
– О, черт, - простонал он.
Она заставила себя открыть глаза, несмотря на трудности, которые испытывала, пытаясь хоть на чем-то сосредоточиться - но волны удовольствия по-прежнему судорогами прокатывались сквозь нее.
Смайли слегка приподнял над нею верхнюю часть корпуса. Его черты исказились страдальческим выражением, в котором было нечто пугающее. Он стиснул зубы, показав ей клыки, и его губы раздвинулись в звуке, больше похожем на рычание. Когда она кончала, он словно над нею застыл - но потом принялся снова долбить ее короткими, сильными рывками.
Глаза у Вэнни расширились, и она изо всех сил старалась просто дышать. И никак не могла набрать воздуха в легкие. Крайнее удовольствие, пронизывающее ее насквозь, было слишком велико. Смайли стонал каждый раз, когда его член входил в нее все глубже, и оставался там - и вот он тоже начал кончать. У нее внутри все пульсировало жаром, когда ее наполняла его сперма. Вэнни настигла следующая кульминация. Но эта была ей уже не по силам.
"Я умираю..."
Ужас почти пересилил наслаждение, и тут оно обрушилось на нее снова. Глаза закатились - и ее поглотила чернота, изгнав все остальное прочь.
Смайли оперся на руки, чтобы, обессилев, не свалиться всей тяжестью на Вэнни. У него даже челюсти заболели, когда, кончая, он стиснул зубы, чтобы не заорать во весь голос. Он не хотел ее напугать. Крупная дрожь еще сотрясала тело после того, что он только что пережил. Ни один из его последних сексуальных контактов с женщинами даже не приближался к тому, что с ними только что произошло. Он наконец-то понял термин "вывернуться наизнанку" после такого взрывного извержения собственных орешков. И изумился бы, если бы в них еще содержалась хоть капля спермы.
Он посмотрел на нее. Глаза ее были закрыты, и лицо слегка повернуто в сторону.
– Вэнни?
Она ему не ответила, и даже никак не отреагировала. Он откашлялся, надеясь, что его грубоватый тон не прозвучит слишком сурово:
– Ты в порядке?
Она не двигалась. Его взгляд опустился на ее прекрасные груди. Те медленно поднимались и опадали вместе с движениями ее грудной клетки. Он переменил позу, использовав один локоть, чтобы перенести на него вес, и обхватил ее щеку ладонью, осторожно поворачивая лицо, чтобы получше ее рассмотреть. Казалось, она мирно спит - но это испугало его до чертиков.