Смех и грех Ивана-царевича
Шрифт:
Семен вскочил, отбежал к балкону — беседа проходила в столовой — и патетически воскликнул:
— Дорогая, что с тобой? Вспомни, в библиотеке хранится родословная князей Винивитиновых-Бельских, мой пращур Степан по прозвищу Железный вместе с Александром Невским громил псов-рыцарей! И никогда никто из семьи не служил за оклад!
Елизавета Матвеевна онемела. Неужели муж поверил во вранье своего деда Алексея? С ума сойти, он на самом деле считает себя князем… Или просто не хочет работать?
От остальных членов семейства тоже
От полного отчаяния никогда нигде не работавшая Елизавета Матвеевна собственноручно вскопала в парке грядки, посадила помидоры, огурцы, картошку и зелень. И на робкие слова Надежды Васильевны про то, что на глинистой почве, да еще в тени деревьев, ничего не взойдет, она сердито заявила:
— Если неграмотные бабы из деревни выращивают урожай, то у меня, человека с высшим образованием и безупречным воспитанием, непременно все заколосится. Это дело нехитрое.
Но овощи плевать хотели на университетский диплом и умение пользоваться ножом и вилкой — всходы на грядках так и не зазеленели.
Положение Винивитиновых стало почти бедственным. А потом Семену Кирилловичу в голову пришла гениальная идея. Однажды он дал жене толстую книгу и велел:
— Живо прочитай!
Елизавета Матвеевна покорно просмотрела роман и удивилась:
— Что интересного в повествовании об английской семье, которая борется за выживание?
— Молодец, сразу суть ухватила, — похвалил ее супруг. — Ну-ка, ответь, что спасло британцев?
— Они стали пускать в дом экскурсии, — как прилежная школьница, ответила Елизавета Матвеевна.
— Вот! — обрадовался Семен Кириллович. — Что мешает нам заняться тем же? Ты все упрекаешь меня в бездействии, а я порылся в библиотеке и составил легенду. Слушай! Наш замок был построен в тысяча триста двенадцатом году…
— Побойся бога, Сеня! — захохотала Анфиса, присутствовавшая при разговоре. — Ведь сразу видно, что этому зданию от силы лет сто.
— Ты меня недослушала, — надулся хозяин. — Да, дом перестраивался, реконструировался, но сохранились некие свидетельства старины. Например, камин четырнадцатого века, в котором французский король Людовик Пятнадцатый сам жарил гусей.
— Не уверена, что сей монарх жил в те времена, — засомневалась Елизавета Матвеевна. — И, кстати, как он попал в Россию? Зачем приезжал? При чем тут гуси?
— Людовик был родственником князя Андрея Винивитинова-Бельского и тайком, инкогнито, навещал его, они даже гусей на охоте
— Дорогой, гусаки живут возле рек, где им в чаще плавать? — усомнилась жена.
— К тому же у нас нет камина, — вставила Анфиса.
И тут тихий, по-чеховски интеллигентный Сеня, мямля, рохля и полный пофигист, изо всей силы треснул кулаком по столу и заорал:
— Всем заткнуться! Как я сказал, так и будет. Надоела нищета! Нет камина? Значит, появится.
Глава 3
Через полгода Винивитиновы полностью подготовили дом к посещению экскурсантов. Женщины — Елизавета Матвеевна с помощью своей пожилой матери Эммы Геннадьевны и верной экономки Надежды Васильевны — отмыли все помещения и перестирали горы текстиля. Семен лично следил за мастером, который соорудил в одной из гостиных состаренную имитацию древнего очага. Ясное дело, очаг не работал, но никто и не собирался разводить в нем огонь.
Затем хозяева усадьбы принялись за оформление помещений.
Первый владелец дома купец Бельский очень любил искусство, поэтому забил комнаты жуткими картинами, в основном портретами, как одиночными, так и групповыми. Люди на полотнах выглядели шикарно — мужчины все в мундирах и сюртуках, никого в простой одежде, дамы в бальных нарядах, при драгоценностях. Прежде Елизавета Матвеевна, имевшая искусствоведческое образование, многократно пыталась избавиться от «живописи», но супруг всякий раз протестовал:
— Ни в коем случае.
— Да почему? — вскипела как-то Лиза. — Полотна — полное барахло, настоящий китч! Правда, рамы прекрасные, дубовые с позолотой. Мы можем выручить за них массу денег. Сколько в доме таких «произведений искусства»? Никогда их не считала, но полагаю, немало, мы на выручку починим крышу.
— Нет! — твердо повторил Семен. — Кстати, в библиотеке висят портреты, которые заказал дед. И что, я должен выбросить память о предке? Между прочим, с ними связана семейная легенда, мне ее папенька рассказывал. Алексей Винивитинов перед смертью взял меня за руку и сказал: «Я спрятал большие ценности в хитро замаскированном сейфе. Картины в библиотеке не простые, в них зашифровано, как найти и открыть тайник».
— Клад бы нам не помешал, — вздохнула супруга. — Ну, и где он?
— Дед не успел открыть тайну, — грустно ответил Семен Кириллович, — умер, недоговорив. Короче, полотна я трогать не дам!
— Ладно, те, что в библиотеке, оставим. Прочие же отправим на свалку, багет на продажу, — решила Елизавета Матвеевна.
— А как поступим с дырками на стенах? — поинтересовался муж. — Придется делать косметический ремонт.
Лиза лишь сдвинула брови — ни о каком ремонте при их безденежье и речи быть не могло.