Смех и грех Ивана?царевича
Шрифт:
Я спрятал листок в конверт и убрал его в карман пиджака.
— Надежда Васильевна побеседовала с Иосифом-Родионом, тот понял, что она узнала Ксению и может испортить весь их хитроумный план, а значит, от нее надо избавиться как можно скорей.
— Убить собственную бабушку! — ужаснулась Людмила. — И родную сестру!
Иосиф-Родион продолжал сидеть молча, словно изваяние. Я навесил на лицо подобие вежливой улыбки:
— Парень давно влюблен в Ксению, та отвечает ему взаимностью, они хотят счастливо жить на деньги Пятакова. А после того, как он сообразил: бабушка в курсе и одобряет план, по которому его родная сестра Катя под видом Ксюши пойдет под венец с Пятаковым, получит кучу денег, а его любимая — настоящая Ксюша — обречена мучиться в тайге, он возненавидел Надежду Васильевну
Иосиф даже не пошевелился.
— Молчание знак согласия, — кивнул я. — Ну и как избавиться от старушки? Подсыпать ей яду в стакан? Отраву может найти патологоанатом. И тут кому-то из парочки приходит в голову мысль — старуху надо напугать. У пожилых людей слабое сердце, проблемы с давлением, сильный стресс может спровоцировать у них инфаркт или инсульт. Иосиф решает использовать шкуру Корнелия. Парень прекрасно знает о привычке Надежды Васильевны никогда не запирать дверь своей спальни. Внук планирует подойти к кровати спящей бабушки и разбудить ее. Поставьте себя на место домработницы: она мирно похрапывает в своей постельке, совершенно уверенная в собственной безопасности, но вдруг ощущает толчки, открывает глаза и видит… огромную собачью морду. Лично я мог бы от неожиданности и испуга заработать гипертонический криз, чего уж тут говорить о даме отнюдь не юного возраста… Иосиф рано утром заходит в охотничью гостиную, где хранится шкура пса-убийцы, переодевается в костюм Корнелия и выходит в коридор. Зачем он так поступает? Юноша хочет попасться на глаза кому-нибудь из членов семьи, допустим Анфисе, та потом за завтраком непременно скажет: «Папа, ты меня напугал. Зачем в образе собаки по дому перед завтраком бродил?» Матвей Ильич, естественно, ответит: «Я этого не делал». Возникнет небольшая перепалка, и тут Ксения скажет: «И я видела Корнелия». Эту же фразу повторит сам Родион. Присутствующие станут недоумевать, обсуждать событие, пугаться. Домработница узнает о том, что по усадьбе ходит собака, которую видели почти все члены семьи, причем она лаяла, предвещая чью-то скорую кончину, поэтому ночью, когда «Корнелий» к ней заглянет, перепугается до смерти.
— Да уж, милые дети решили обстоятельно к богатой жизни подготовиться, — процедила Нора.
— Иосиф вышел из холла, — продолжал я, — услышал шаги, обернулся и увидел, как в охотничью комнату входит дворецкий. Я не заметил «пса», потому что он стоял в плохо освещенной части коридора. Парень живо вернулся назад, думаю, решив, что рассказ рассудительного, не истеричного Ивана о встрече с Корнелием лучше, чем сообщение Анфисы, ведь слова последней окружающие могут посчитать розыгрышем. Фиса обожает подтрунивать над членами семьи и прислугой, вспомним, например, как она отправила меня покупать галстук-бабочку. А вот дворецкий человек серьезный, даже нудный, чувство юмора у него начисто отсутствует. Услышав от него: «Я видел в коридоре огромного пса», все придут в удивление, но поверят ему. И действительно во время завтрака заходит разговор о Корнелии, и я веду себя, как ожидалось, сообщаю о собаке. Юноша с девушкой самозабвенно врут о своих встречах с привидением, чем доводят бедного Матвея Ильича до исступления. Старик впадает в ярость, говорит Ксении много «добрых» слов…
Я на секунду притих. Что-то не так… Но что?
— Продолжай, Иван, — попросил Максим.
Я прогнал ощущение дискомфорта.
— Почва подготовлена. Ночью, переодевшись в пса, внук идет в комнату к бабушке. Думаю, Надежда Васильевна еще не спала, а сидела в кресле, читала книгу. Она увидела водолаза, вскочила, споткнулась о ковер или просто потеряла равновесие, упала, ударилась виском об острый прут решетки камина и мгновенно скончалась. Иосиф выходит в коридор, у него прекрасное настроение, все прошло лучше некуда, остается только дойти до гостиной и вновь превратиться из собаки в человека. И тут на его пути появляются Иван Павлович и Анатолий. Охотник за кладом цепенеет от ужаса, поскольку верит в придуманную Семеном Кирилловичем легенду, я тоже поражен. Но и убийца в растерянности. Куда ему деваться? Впереди двое мужчин, позади тупик с комнатой домработницы. Иосиф разворачивается, влетает в спальню бабушки, запирает дверь, в мгновение ока сбрасывает с себя костюм,
Я тем временем колочусь в дверь, а Анатолий, прекрасно знающий особняк, бросается в расположенную рядом кухню, отпирает черный ход и уносится прочь из дома. Всем понятно, что охотник за сокровищами не смог задвинуть на двери внутреннюю щеколду? Иосиф видит, как тот улепетывает, и мгновенно соображает: вот он, шанс. Парень вбегает в дом, тихо подходит сзади к дворецкому и спрашивает:
— Что случилось?
Я оборачиваюсь. Передо мной стоит сын хозяев в одном нижнем белье. Он говорит, что по ночам любит поесть, вот и ходит на кухню в неглиже. Сомнений в правдивости его слов у меня не возникает. Затем парень подсказывает, где можно взять запасной ключ, и мы входим в спальню. А там картина: домработница в полуснятом костюме собаки — хотя правильнее было бы сказать «в полунадетом» — лежит с разбитой головой. Я только что видел Корнелия, который скрылся в спальне Надежды Васильевны, поэтому представить не мог, что в деле замешан юноша. Но все же мое внимание привлекла одна мелочь. Опять мелочь! Когда парень повернулся ко мне спиной, его нижнее белье оказалось грязным, в черных пятнах. Но только сегодня, ожидая Элеонору Андреевну, я вспомнил, как Матвей Ильич жаловался на то, что подкладка в костюме пса линяет от пота и пачкает его одежду. Ну, мне и стало сразу ясно, как обстояло дело.
— Остается позавидовать твоей способности замечать пустяки и складывать из них целую картину, — вздохнул Максим.
— Иван Павлович очень талантливый, я бы даже сказала — гениальный детектив с потрясающим чутьем, — неожиданно польстила бывшему секретарю Нора.
Я испытал удивление. Что такое? Нора меня хвалит? Это совсем не характерно для нее, этим она похожа на Николетту. Из моей маменьки тоже ласкового слова клещами не вытащишь.
— Хватит! — заорала Елизавета Матвеевна. — Не желаю более вас слушать! Мне плохо!
— Мы еще не договорили, — сухо заметил Макс.
— И долго будем беседовать, — злорадно добавила Людмила. — Целые сутки тут просидим, двое, трое…
Ксения зарыдала, Иосиф зажал уши руками и, раскачиваясь из стороны в сторону, стал монотонно повторять:
— Отвалите, отвалите, отвалите…
Елизавета Матвеевна схватилась за голову:
— Что сделать, чтобы этот кошмар прекратился?
— Рассказать об убийстве Семена Кирилловича, — подсказал Воронов. — Добровольное признание вам зачтется.
Вдова минуту стояла молча, потом, сжав кулаки, произнесла:
— Да, я отравила мужа. Подлила ему в грог капли, которые посоветовал Звенигородский. Это была идея Эдуарда.
Людмила вскочила:
— Врач умер, теперь на него можно все свалить. Не помогла ли ты случайно отправиться на тот свет и любовнику?
— Нет, — прошептала вдова, — мы любили друг друга, планировали после свадьбы Пятакова и девчонки пожениться. У Эдика случился инфаркт.
— Так ему и надо! — закричала Оконцева. — Максим, арестуйте их всех! Иван Павлович, предлагаю завтра приехать в мой офис. Для вас есть работа с прекрасной оплатой.
Воронов достал мобильный:
— Егор, приезжай немедленно по адресу, который высылаю тебе эсэмэской. Бери парней, экспертов. Да, убийство, и не одно. Жду.
Потом Максим повернулся ко мне.
— Ваня, увози Элеонору. Вы молодцы, но теперь должны выйти на сцену мои люди.
— Ты чего такой грустный? — поинтересовалась Нора, когда я вырулил на шоссе. — Прекрасно сработал.
— Почему Елизавета Матвеевна призналась? — вздохнул я. — Ей надлежало молчать, звать адвоката.
— Многие убийцы морально ломаются. Очень уж неподъемен груз, который отягощает их душу, — мигом ответила Элеонора. — Выкинь ерунду из головы. Думай о квартире, в которую въедешь, и о том, что Людмила предложила тебе работу. Ты забудешь об ужасной дыре, в которой сейчас живешь, и выберешься из нищеты. Жаль, конечно, что не хочешь снова со мной работать. Или передумал?
Я перестроился в левый ряд.
— Неспокойно мне, кошки на душе скребут. Остались вопросы, на которые я не нашел ответов.