Смена командования
Шрифт:
Некоторым Председателям ни разу не приходилось принимать таких решений, и тогда последняя исповедь превращалась просто в перечисление всех ошибок. Он думал, что и с ним будет так же. Но слишком поздно понял, к чему может привести правление Хобарта Конселлайна. Когда же понял, то увидел и собственные просчеты. Он мог бы понять все намного раньше. Он совершил ошибку. Он сам же и исправил ее, но этого уже недостаточно.
Сегодня в комнатах нет охраны. После исповеди
Раздался шум открываемой двери. Председатель повернул голову. Некоторые предпочитали не смотреть, но он никогда не боялся человека, который должен был его убить. Он боялся того, кто не даст ему исполнить свой долг.
У его стола стоял Мастер Клинков, одетый по всем правилам, с темным оружием в руке. Такой клинок не для фехтования.
— Тебе все известно, — сказал Председатель, не глядя ему в глаза. Смотреть в глаза считалось невежливым и могло быть расценено как мольба.
— Да.
— Я исповедался, — сказал председатель.
— Да. — Мастер фехтования сделал шаг в сторону и занес клинок.
— Fiat1 …
— Nox2 . — Мастер нанес удар, и клинок, который уже унес жизни шестнадцати Председателей, легко разрубил кожу, жилы и кости, словно горячий нож прошел по маслу. Голова Председателя упала на стол и покатилась, брызнула кровь, но кровь здесь проливалась часто, и слуги знали, как отмыть ее.
— In nomine Patrem3 , — произнес Мастер Клинков и отдал честь своему Мастеру.
(1 Да будет… (лат.).2 Ночь (лат.).3 Во имя Отца (лат.) .)
Он вытер клинок алым шелковым платком и накрыл им лицо Председателя. — Requiesat in pacem1 . (1 Покойся с миром (лат.). )
Он вышел из комнаты с обнаженным клинком в руке, с кровью Пьетро Альберто Росса-Вотари на плаще, прошел через переднюю, секретарь уже звал слуг, вскоре он сообщит родственникам Председателя. Потом Мастер Клинков прошел через холл и вошел в Зал Правления. Все члены Правления были в сборе, они ждали Председателя, который должен был открыть собрание.
— Председатель исповедался в последний раз, — сказал Мастер Клинков без преамбул. Члены Правления побледнели, но никто не сказал ни слова. — Правление изберет нового Председателя.
Беспокойные
Его не интересовало, что они говорят. Он никогда никому ничего не расскажет, но ни один из них живым не выйдет из этого Зала, пока они не изберут нового Председателя из членов Правления.
Корабль РКС «Роза Глория»
Корабль два часа как вышел из скоростного коридора. Капитан вызвал в свою каюту Барина и Эсмей.
— У меня есть сообщение от ваших родственников, — сказал он. — Они пишут, что у них и так хватает забот. Они не одобряют вашего поступка, но в настоящий момент ничего делать не собираются. Только обсуждают все между собой.
— «Между собой?»
— Да. Это подписано адмиралом Серрано и генералом Суизой… — Он протянул им бумагу. — Всеми адмиралами Серрано и всеми генералами Суиза. Вы умудрились объединить против себя огромное количество высокопоставленных военных.
— Но мы просто поженились, — ответил Барин.
— И вполне довольны, — добавила Эсмей.
— Так-то оно лучше, — сказал капитан. — Потому что, когда закончится этот мятеж и никому не будет угрожать ни нападение пиратов, ни атаки террористов, ни какие другие опасности, ваши родственники обрушатся на вас.
«Как точно он выразился», — подумала Эсмей.
— А теперь идите и продолжайте так же безукоризненно выполнять свои обязанности, как делали это до сих пор.
Они вышли, как подобает офицерам, не могут же офицеры прыгать от радости в присутствии своего капитана.
— Когда все кончится, так? — повторил Барин. — Вот будет денек.
— Если у них хватит терпения. — Эсмей вспомнила отца и дядю, представила, как они обсуждают все с бабушкой и дядей Барина. Если они не убили друг друга на месте, а судя по совместному письму, не убили, интересно, что ждет их в будущем?
— Они свыкнутся с этой мыслью, — продолжал Барин. — Мы не такие уж плохие. Могло быть и хуже. Представляешь, если бы я женился на Касии?
Эсмей смерила его взглядом и чуть не умерла от смеха. И они побежали в свою маленькую, но такую уютную и родную каюту, а по переходам корабля долго еще раздавался их смех.