Смерч над Багдадом
Шрифт:
В старом складе было холодно и темно, как в пещере. Где-то во мраке капала из лопнувшей трубы вода, из глубоких провалов доносилось царапающее нервы шуршание и топот крошечных бегающих лапок.
София Папавас зажгла парафиновую свечку, осветив небольшое пространство, где стояли старые ящики из-под чая, изображающие сиденья и накрытый к чаю стол.
Предвидя возможность обыска, Корриган незаметно обронил свою ручку на пол, ногой закатив ее в тень. Предчувствие
София казалась несколько обеспокоенной.
— Здесь не очень удобно, зато можно разговаривать без опаски. Дело вот в чем. — Она перевела взгляд на Мойлана. — Наш общий ливийский друг сказал, что вам можно верить, что вы отвечаете за акции ИРА в Британии и в Европе. Так?
Ирландец беспокойно заерзал. Он не привык говорить об этом не то что с незнакомцами, но даже с близкими друзьями.
— Так.
— А эти двое?
Мойлана, уже разозленного тем, что он нежданно-негаданно оказался в компании, которую считал полоумными фанатиками-террористами, начинал раздражать этот допрос.
— Макс Эвери — наш, так сказать, квартирмейстер. Он занимается материально-техническим снабжением некоторых европейских ячеек, обеспечивает надежное жилье, транспорт, документы, всякие такие вещи. Он также неплохо говорит по-арабски, а мы собирались работать с иракцами.
Мегги слушала, онемев от изумления. Она даже не представляла, как глубоко увяз Макс.
— Он англичанин? — допытывалась София.
— Ничего не поделаешь, — сухо улыбнулся Мойлан, — по рождению англичанин, однако предки его и родители — ирландцы. Он с нами уже шесть лет.
Черные глаза девушки остановились на Корригане.
— А это американец?
— Родился и вырос в Эйре. Его семья эмигрировала в Нью-Йорк, теперь он вернулся домой и работает у нас.
Она внимательно рассматривала жесткое обветренное лицо американца, его яркие синие глаза, которые встретили и выдержали ее взгляд. «Какие бездонные, — подумала она, — непроницаемые…» О чем они говорят, не поймешь, то ли он хочет заняться с ней любовью, то ли готов прикончить ее на месте.
— Кто он по специальности?
— Лу специалист по подрывным работам.
— Если мы в самом деле попали в компанию ребят из «Семнадцатого ноября», — заговорил Корриган, — надо бы нам их поздравить.
Она с изумлением и любопытством снова взглянула в его сторону.
— Я слышал сегодня утром по радио о вашей акции, — пояснил он. — Промышленник в «мерседесе».
— Вы понимаете по-гречески? — удивленно спросила девушка.
— Неплохо. Семья моей бывшей жены из греческих иммигрантов. Кое-чему научился.
В ее глазах загорелась симпатия.
— Боюсь, поздравления преждевременны, мистер Корриган. Мы не добились цели.
Он содрал
— Тогда вам и правда нужна наша помощь.
Опять эти глаза. Насмехается он или говорит серьезно?
— Это мы будем решать, — резко сказала она.
Мойлан был не в восторге от ее поведения.
— У нас есть особый план, который мы хотим предложить иракцам. Халед Фадель в курсе дела.
— Решение в принципе принято, — подтвердила она, — но теперь все зависит от того, согласится ли Профессор сотрудничать с вами.
— Кто? — недоуменно спросил Мойлан.
— Наш лидер. Мы не иракские марионетки, это от нас требуется согласие. — У нее была типично греческая привычка подчеркивать речь резкой жестикуляцией тонких рук с обгрызенными ярко-красными ногтями. — А нам надо убедиться не только в том, что вы те, за кого себя выдаете, но и в том, что вы захотите и сможете сделать то, на что мы согласимся.
Терпение Мойлана лопнуло, он вскочил на ноги.
— Ради Бога, чего ж вы от нас хотите?
Из тени мгновенно вынырнул наблюдавший за развитием событий шофер микроавтобуса, и Мойлан увидел перед собой дуло «люгера».
Мегги невольно вскрикнула.
София хранила спокойствие. Махнула рукой.
— Все в порядке, Михалис. Я справлюсь. Спрячь эту штуку.
Пистолет — не игрушка, для игр и угроз нет времени. Она подождала, пока Мойлан усядется.
— Мы вам предлагаем простую задачу. Акт доверия для обеих сторон. Мы хотим, чтобы вы убили греческого полицейского.
Это услышал Вильерс, угнездившийся с направленным микрофоном в руке на стропилах склада, куда он проник по пожарной лестнице, прополз по балкам и навел микрофон-пистолет на кружок света в пятидесяти футах ниже.
— Что за идиотизм! — взорвался Мойлан. — Я проделал весь этот путь не для того, чтобы мной командовала кучка каких-то студентов-революционеров…
— Очень удачливых революционеров, — встрял Корриган. Он понимал, что есть риск завалить дело, если Мойлан заупрямится. Софии с шофером стоит только захотеть, и они просто растают в воздухе. Тогда всему конец. — Работают пятнадцать лет без единого ареста. Пожалуй, их лодка будет покрепче нашей.
Эвери угадал мысли американца и выступил в поддержку.
— За те деньги, что мы просим, можно пойти и на некоторый идиотизм.
— Макс! — запротестовала Мегги.
Мойлан взглянул на юную террористку.
— Я до сих пор на свободе именно потому, что всегда держался подальше от таких, как вы. Я свое отстрелял. Теперь предоставляю это щенкам, которым все еще надо что-то доказывать самим себе.
— Не раздражайте девушку, — предупредил Корриган. — И не заставляйте ее приятеля снова вытаскивать пушку.