Смерч навстречу. Даром
Шрифт:
Паша кивнул и добавил Доку:
— Нет, вроде сами разобрались. Спасибо.
— У Штыка с работой возникли проблемы, — неожиданно сказал Макс. — Он пытался с тобой связаться. Я тоже.
— Какого рода проблемы?
— Все оказалось совсем не так, как представлял клиент. Или ты.
— Я сказал все, что знал. Но с этим клиентом немудрено. Как только верну телефон, обязательно ему позвоню.
— А что делать с тем благородным джентльменом, который влез к тебе в базу? — поинтересовался Док.
— Придумай что-нибудь интересное. Оригинальное.
— Идет. Удачи, — пожелал Макс.
— Спасибо, брат. Она мне пригодится.
Поляков вынул из телефона симку, старательно стер с него и сим-карты отпечатки и положил на стол. Это тоже даст им небольшую фору, если не подействует убеждение.
— Ты уверена, что удалила все? — повернулся он к Дарье.
Она кивнула.
Доверять было непривычно. И даже неправильно. Весь предшествующий жизненный опыт Паши твердил: «Хочешь сделать хорошо, сделай сам».
Но он запретил себе лезть и проверять.
Просто кивнул.
— Даша, сейчас мне нужно привести в себя… — Кощей попытался подобрать подходящее обращение к лежащему на полу. — Это же твой бывший начальник?
Она кивнула.
Словно услышав, что речь идет о нем, сморчок стал подавать признаки жизни. Он застонал и попытался сесть, прижимая руку к затылку.
Замечательно. Все просто замечательно.
— Кто вы и что вам от меня надо? — простонал подонок, усаживаясь спиной к стене.
— От тебя, ублюдок, мне ничего не надо, — уверил Паша. — Просто имей в виду, что если ты попробуешь дернуться в отношении Дарьи, сегодняшние проблемы тебе покажутся легким развлечением. Под землей найду и дерьмом умою. И никто тебя не спасет, я тебе обещаю. Попытаешься в полицию обратиться — выставлю встречный иск о похищении и насилии над моей невестой. Видео прикладывать не хотелось бы, но если потребуется, приложу, — вдохновенно врал Кощей. — И побои в больнице мы снимем. Ты все понял, урод?
Паша дернул сморчка за волосы, поднимая лицом к себе. Тот что-то промычал, не отпуская руку от затылка. Видимо, неплохо приложился, приземляясь.
Угрожать Кощей не любил. Это было не по-мужски. Ты или бей, или говори. А вот эти сотрясения воздуха и петушение во всю надутую грудь — это от слабости духа и тела.
Но некоторые по-другому не понимают. Своими пропитыми мозгами.
Паша отер руку о брюки. Какой все же мерзкий тип.
— Даша, ты что-нибудь хочешь сказать джентльмену на прощание? — уточнил Паша.
— Сказать — нет. Можно, я ему по яйцам заеду?
— А вдруг ему понравится?
— Тогда ничего. Спасибо этому дому, как говорится, да не за что, — она фиглярски поклонилась сморчку. — Пойдем?
Поляков кивнул и поспешил за Дарьей.
— Ты отключила камеры? — спросил он чуть слышно, когда за ними закрылась дверь в подвал.
— Обижаешь… — буркнула Дарья. — Вырубила, конечно.
— Ты уверена, что все записи
— Они еще не удалились. Слишком большой объем. Но я сменила все пароли. Конечно, он их потом восстановит. Но какое-то время на это потребуется. Тем более что он сейчас не в том состоянии, чтобы адекватно понимать, куда нужно бежать и что делать в первую очередь.
Сердце бухало от напряжения, когда Кощей вышел на пространство, перекрытое видеонаблюдением. Да даже если Дарья ошиблась. Или намеренно камеры не выключила.
Он просто ответит перед законом.
Если не сможет решить проблему другим способом.
Коррумпированные системы — это зло. Но для борьбы со злом лучшего средства, чем другое зло, пока не придумали.
Глава 28. Дарья
Когда Поляков ворвался в подвал, Даша испугалась.
Она думала, что бояться сильнее невозможно, и от этого понимания все чувства парализовало. Дарья смирилась с неизбежным. Все внутри застыло. То, что еще было в ней живого, разорвало тонкими иглами льда, как в цветах на морозе. Сквозь толстую корку инея пробивались лишь отголоски происходящего. Даже боль практически не ощущалась. Дарья чувствовала себя тряпичной куклой, из которой вынули проволочный каркас, и спина ее сложилась под грузом безысходности.
Но когда сквозь пелену апатии прорвался грохот распахнувшейся подвальной двери, Даше стало страшно. Когда от удара на пол рухнул Спрут, она поняла — теперь ее черед. Сжалась в комок, будто если она станет маленькой, Кощей ее не заметит.
Будто это что-то меняло.
Поэтому когда прозвучал вопрос, хочет ли она уйти, Несветаева не поверила себе. Возможно, отчаявшаяся психика все же сдала. У Даши «потекла крыша» и начались глюки. И все же она сказала «да».
В этот момент ее словно встряхнули. Словно нашатырь к носу поднесли. Несветаева никогда не теряла сознание и не знала, как это бывает на самом деле. Но представляла себе, что именно так.
В одно мгновение в голове прояснилось.
Да!
Она хочет отсюда уйти!
Даже если это галлюцинация, все равно хочет.
Почему она сдалась?
А если это на самом деле Поляков, она согласится на любые условия. Что бы тот ни потребовал, какую бы цену ни назвал, какую расплату бы ни назначил.
…Только условия не прозвучали.
С каждой минутой в Даше крепла уверенность, что Павел Константинович так и не узнал правду. Потому что где, в противном случае, обвинения, выяснения отношений, справедливое возмездие? Как еще можно объяснить эту глупую доверчивость? Она же могла сбежать. И, да, у Несветаевой мелькало такое желание. Даже не мелькало — билось в голове, как пульс в сонной артерии. Вот сейчас только оденется — и рванет куда глаза глядят. Начнет все с чистого листа. Без спрутов, без заказчиков, без мамы. Там, где ее никто не знает. Где ей ни перед кем не будет стыдно.