Смерч
Шрифт:
– Саша, разберись, – недовольно буркнул министр.
Командир охраны вылез из «Мерседеса», догнал майора, они заговорили, остановились. Потом майор жестом подозвал телохранителя, стоявшего слева от машины.
– Подойдите.
Парень в строгом чёрном костюме глянул на своего коллегу справа, но повиновался, видя, что его командир стоит спокойно. Он тоже остановился рядом с беседующими, опустил руки по швам, наклонил голову, будто слушая, что ему говорят.
Майор снова поднял руку, подзывая второго телохранителя.
Молодой человек присоединился к группе и точно так же застыл в почтительной
– Не нравится мне это… – начал водитель министра.
В то же мгновение с двух сторон «Мерседеса» возникли две тени, дверца машины со стороны водителя распахнулась, раздался глухой удар, и водитель лёг головой на руль.
Распахнулась вторая дверца, и на сиденье рядом с Зарубовым сел человек в маске, сунул ему в бок ствол пистолета.
– Что происхо… – пискнул министр.
– Спокойно, Юрий Михайлович! – жёстко и мрачно произнёс гость. – Мы из «чистилища». Надеюсь, слышали о таком лечебном учреждении? Хотим вас предупредить: верните государству награбленное, приведите свои дела в соответствие с законом. Подавайте в отставку. Понадеетесь на свои связи и милицию – не проживёте и дня. Это предупреждение первое и последнее. Мы будем следить за вами, и, как только вы зашебуршитесь, надеясь на власть, мы вас уберём. Договорились?
– В-вы не им-меете права…
– Имеем, – усмехнулся человек в маске. – Если не работает конституционный институт власти, гарантирующий исполнение законов, значит, нужен другой механизм поддержки справедливости. Этот механизм – мы.
Гость бросил на колени министра чёрную визитку с золотым кинжальчиком и словом «СМЕРЧ».
– Мы будем прослушивать все ваши телефоны. Начнёте жаловаться, искать нужных людей в спецслужбах – пощады не ждите. И особенно не верьте господину Меринову. Вас он не защитит, поверьте моему слову. До свидания.
Человек в маске открыл дверцу и растворился в ночи.
А Зарубов, млея, остался сидеть в машине, в голове – ни одной мысли, дым и туман, на душе – смута. Когда он очнулся, на дороге никого не было, кроме телохранителей. Как и куда скрылись инспекторы дорожно-патрульной службы во главе с майором, было непонятно.
Юрий Михайлович поднял чёрный прямоугольничек к глазам, руки задрожали, и только после этого он испугался по-настоящему.
Впоследствии ни один охранник, включая водителя, не вспомнил этой встречи…
Глава 15
NIHIL EST INTELLECTU
В отличие от Вахида Тожиевича Самандара, комиссара возрождённого «чистилища», разрабатывающего теорию расходимостей и отражений Вселенской Реальности, Хранитель Матфей занимался этой теорией практически, то есть исследовал переходы слоёв «розы реальностей» в особых точках – «зонах сходимости». Одной из таких точек являлся «мир локона Ампары», другой – эйнсоф, узел пересечения в с е х «лепестков розы», место удивительных явлений и эффектов, не передаваемых никакими словами ни на одном из языков мира. Даже самый богатый, гибкий и вариативный язык – русский не мог помочь выразить всей гаммы ощущений, охватывающих душу исследователя, когда он «зависал» над эйнсофом в виде бесплотного призрака и начинал скользить над многомерным океаном неизведанных сложнейших метафизических глубин материи.
Матфей, обладающий
Была у Матфея и личная забота – беречь в МИРе Акарин под эвенкийской столицей Иерихонскую Трубу, или Свисток, как его называли с долей иронии сами Хранители, по легенде – генератор «музыки сфер», способствующий вызову Творца Материнской реальности. Матфей не знал, так ли это на самом деле, способен ли Свисток позвать Творца, так как никогда не брал его в руки и не экспериментировал с генерацией «музыки сфер». Но был уверен, что Вещь эта непредсказуемо опасна.
После разговора с Посвящёнными, изъявившими желание воссоздать «чистилище», что не могло, конечно же, в полной мере заменить Закон Справедливости, Матфею даже захотелось проверить, на месте ли Свисток. Он собрался было навестить свой «подотчётный» МИР, трон которого хранил эту Великую Вещь – в определённом временном отрезке, но в этот момент в доме Матфея объявился гость.
Конечно, Хранитель мог бы в любое время получить любую квартиру в любом новом доме, в том числе апартаменты класса люкс. Однако предпочитал не выделяться из массы народа, где бы ни жил, поэтому в Туре имел обычный деревянный дом полувековой постройки, расположенный на окраине города, на берегу Нижней Тунгуски. Соседи знали его как степенного и мудрого старика, способного исцелять людей от многих болезней, и всегда шли к нему за советом или с просьбой о помощи. Матфей не отказывал. Хотя его истинного имени здесь никто не знал. Жил Хранитель в Туре под именем Михаила Кожегетовича.
А вот появление гостя его огорчило, потому что тот свободно проник в дом, накрытый магической «печатью отталкивания». Преодолеть такую «печать» – по сути заклинание, не смог бы и Посвящённый высокого ранга.
Гостем же оказался бывший декарх и спутник Матвея Соболева Тарас Горшин, Отступник, как его продолжали называть меж собой Хранители. Была у него и кличка – Граф, также сохранившаяся за ним со времён рождения первого «чистилища» – «Стопкрима».
– Здрав будь, Михаил Кожегетович, – сказал он, входя в горницу из сеней.
– И ты будь здоров, Граф, – ответил Хранитель невозмутимо. – Что привело тебя в наши края на сей раз?
– Нужна твоя помощь.
– Присаживайся. Чай будешь, с девясилом?
– Не откажусь, – кивнул Тарас. – Иногда душа просит чего-то человеческого. Чай с наркотиком я ещё не пил.
– Девясил не наркотик.
– Я шучу.
Матфей принёс чайник, разлил по чашкам ароматный дымящийся напиток, подал одну гостю. Сел за стол сам.
– Ты знаешь, что убит Никандр?
– Это дело рук Германа Рыкова, он ищет Великие Вещи Мира, надеется стать единоличным Владыкой Материнской реальности.