Смерч

Головачев Василий Васильевич

Глава 16

ПАО

Отец позвонил рано утром, и Артур вынужден был на ходу придумывать историю, почему он в Москве, в то время как должен находиться в экспедиции по Эвенкии и Красноярскому краю. Пообещав заехать к родителям в ближайшее время, Артур окончательно проснулся, но вставать не спешил, вспоминая свои походы в иные миры «розы реальностей». Об этом он отцу рассказывать не стал, справедливо полагая, что Суворов-старший сочтёт его приключения приступом шизофрении или посталкогольным бредом. С другой стороны, надёжней человека Артур не

знал и теперь размышлял, как подать отцу историю с «колдуном» и активацией тхабса, чтобы он поверил и в случае чего мог помочь хотя бы советом.

Вчерашний день прошёл под знаком испытания новых возможностей путешественника по «розе».

Сначала он побывал на Луне и на Марсе, испытав защитные свойства тхабса, синтезирующего нечто вроде невидимого скафандра вокруг владельца. Потом полюбовался на кольца Сатурна с поверхности его спутника Мимаса, «слетал» на Плутон, изумившись удивительному феномену нависшей над ажурно-пористым горбом планеты округлой снежной горы – спутника Харона.

Вернулся домой, взял фотоаппарат и видеокамеру и до вечера снимал виды планет Солнечной системы, понимая при этом, что вряд ли сможет кому-то показать снимки и видеофильм. Но душа требовала всё новых и новых впечатлений, и он снимал, снимал, снимал, меняя плёнку и видеокомпакты, пока не устал и не пресытился окончательно поражающими воображение видами планет и их спутников. Последним пунктом его ознакомительного «космического» путешествия стал Меркурий, с поверхности которого Солнце казалось не звездой, не материальным объектом с конечными размерами, а горнилом преисподней, где плавились пространство и время.

Вечером, позвонив скульптору Валере, Артур отправился в ресторан «Алые паруса» у метро «Щукинская», располагавшийся на втором этаже одноимённого торгового центра.

Вечер выдался жарким и душным, но в ресторане работали кондиционеры, поэтому приятели с удовольствием принялись смаковать бочковое пиво «Гиннес», беседуя на разные темы, задевшие чувства обоих. Артура так и подмывало похвастаться Валере своими открытиями, но он сдерживался, помня совет Тараса держать язык за зубами.

Валера спросил, продал ли он алмазы, Артур ответил, что продал, не вдаваясь в подробности своего контакта с покупателем.

Поговорили о новых приобретениях олигарха Ромы Рэмбовича, затеявшего ремонт яхты, стоимость которого оценивалась экспертами в сто сорок миллионов долларов. Пришли к обоюдному согласию, что Рома просто глумится над российским народом, демонстрируя удивительное презрение к тем, кого он, по сути, умело обокрал.

– В конце концов его «замочат», – авторитетно заявил Валера. – Слышал о возобновлении работы «чистилища»? Эта организация теперь называется «СМЕРЧ» и уже нанесла несколько точечных ударов по коррумпированным чиновникам. Об этом пишут все газеты.

– Я не читаю газет, – смутился Артур. – Хотя помню, что-то такое я слышал год назад, глушили бандитов и всякую шелупонь.

– А теперь те ребята взялись глушить рыбу покрупнее.

– Флаг им в руки. Интересно, надолго их хватит? За ними же наверняка начнёт охоту милиция и спецслужбы.

– Не знаю, насколько их хватит, но, судя по всему, намерения

у них серьёзные, да и слова не расходятся с делом.

Артур засмеялся.

– Чтобы слова не расходились с делом, надо молчать и ничего не делать. Ты им сочувствуешь, я гляжу?

Валера тоже улыбнулся.

– Во всяком случае, они заставят чиновников меньше воровать. А ты себе верен: газет не читаешь, политикой не интересуешься, гоняешься за призраком удовольствия. Не хочешь остепениться, завести семью, детей?

Артур махнул рукой.

– Ещё не вечер. Мой отец женился в тридцать, и ничего, счастлив, так что время у меня есть. Как говорил поэт: «В юдоли, где мы обитаем, любое деяние – зло». Так что лучше и в самом деле ничего не делать.

– Что за поэт? Пастернак, что ли?

– Живёт в Волгограде Евгений Лукин, классный поэт и писатель. Я с ним лично не знаком, а стихи читал и люблю. Ну что, скульптор, с пивом завязываем? Может, махнём в местный боулинг-клуб? Или ты предпочитаешь проводить вечера в казино?

Валера поскучнел.

– В казино я давно не ходок, женился, живу тихо… Есть у меня, конечно, компания, в картишки перекидываемся, «пульку» пишем раз в две недели, этого достаточно.

– Помню, ты любил азартные игры.

– Года два никуда не хожу, с тех пор, как помер мой сосед по лестничной площадке, Радик Муратов, не слышал?

– Откуда? Что за личность?

– Бывший актёр, между прочим, играл Василия Алибабаевича в «Джентльменах удачи». Очень азартным игроком был, на бега ходил, иногда выигрывал, но чаще проигрывал и жил почти как бомж. Я его всегда жалел, мужиком он был неплохим, а буквально за день перед смертью – инфаркт у него случился – он меня предупреждал: Валера, брось играть, это плохо кончается. Вот я и завязал после его смерти.

Артур хотел пошутить, но посмотрел на погрустневшего приятеля и передумал. Перевёл разговор на другую тему.

А в боулинг-клуб они так и не пошли. Досидели вечер в ресторане, вспоминая общих знакомых, друзей, совместные игры и походы по Селигеру на лодках, с чего и началась у Артура любовь к экспедициям на природу, и разъехались в разные стороны: Суворов к себе в Мневники, Валера в Тушино.

– Вставай, лежебока, пора включаться в жизнь, – прервал свои воспоминания Артур и разгибом вперёд соскочил с кровати, так что застонали пружины. Пришла идея не откладывать визит к родителям в долгий ящик, чтобы не мучила совесть, а потом заняться изучением Мироздания, оказавшегося совсем не таким, каким его представлял себе геолог двадцати семи лет от роду.

Он по привычке поотжимался от пола на кулаках, принял душ, сварил кофе и в половине восьмого пулей вылетел из подъезда, едва не сбив входящую в дом девушку.

– Извините, пож… – оглянулся он, и язык прилип к гортани.

На него смотрела… незнакомка из сна, только не блондинка, а шатенка, с шапкой вьющихся волос, опускавшихся на плечи, да и одета она была не в белые перистые одежды, напоминающие «ангельские» крылья, а в нормальное земное платье, короткое, обтягивающее отличную фигуру, голубоватое, с полупрозрачными белыми разводами.