Смерш-2
Шрифт:
— Кажется, сработала… — прошептал он.
Василий оглянулся на него, коротко рассмеялся:
— Если бы я знал, что делать дальше.
— Он лишен воли — и только. Теперь можно его программировать… но я тоже не знаю, как это делается.
— Может быть, просто приказать, и все?
— Попытка не пытка. — Матвей пожал плечами, с сомнением глянул на полуголого человека на полу. — А он не притворяется?
Василий провел перед глазами Хасана рукой, но тот не среагировал.
— Похоже, что нет. Да и что нам остается? Но прежде пусть расскажет о секретах дачи,
При словах «где они прячут Кристину» Василий искоса глянул на Матвея, улыбнулся, но продолжать эту тему не стал.
Ибрагимов рассказывал десять минут, пока не заговорила рация: очнулся один из командиров группы охраны. Ганфайтеры заставили Хасана выматерить ничего не соображавшего телохранителя, и это дало им еще десять минут. После чего они приказали Ибрагимову забыть о встрече и собрались было уходить, как вдруг Матвею пришла в голову идея.
— Слушай, волкодав, а что, если внушить ему в определенное время поднять шум на даче? Мы будем там не раньше завтрашнего вечера, вот и пусть начнет бузу, «учебную стрельбу» по всему, что движется.
— Ты гений!
— Я знаю, — скромно согласился Матвей.
— Но тогда пусть поднимет не просто бузу или стрельбу, а прицельную: пусть начнет расстреливать телекамеры, лазеры, электростолбы и аппаратуру магнитного сканирования, это поможет нам отступить.
— Ты гений!
— Я знаю, — скромно согласился Василий.
Через минуту, продиктовав осоловелому майору новый приказ — «начать шум» на даче Ельшина, а также забыть все, что произошло на квартире у любовницы, оба ганфайтера успокоили плачущую хозяйку и ушли из дома тем путем, которым шел Матвей, — через крышу и второй подъезд, еще раз избив очнувшуюся охрану.
— Надо переварить все, что он рассказал, и разработать план, — сказал Василий в кабине своего «Опеля». — Куда поедем?
— У меня крыши нет, — отозвался Матвей. — Я гол как сокол.
— Тогда поехали ко мне.
— А если там засада?
Василий улыбнулся уголком рта:
— У меня есть еще одна квартира, о которой не знает даже генерал Ельшин. Ты звонил туда. Ну?
— Поехали, — махнул рукой Матвей, чувствуя, как ноют мышцы и усталость разливается по телу. — Хочу пить, есть и спать. А с чего это ты вдруг загорелся посетить дачу Ельшина?
Лицо Василия осталось спокойным, но в голосе прозвучали угрожающие нотки:
— Может быть, ты будешь смеяться. Я не ханжа и многое позволял себе в этой жизни, но могу ответить лишь словами Верещагина из «Белого солнца пустыни»: за державу обидно! И еще мне очень хочется доказать господину Ельшину, что есть закон и для беспредела.
Дальнейший путь они проделали молча.
Квартира, о которой говорил Василий, оказалась дачей в Абрамцеве, расположенной на берегу небольшой речки. С виду дача походила на развалюху времен Великой Отечественной войны, готовую вот-вот рухнуть, но внутри оказалась вполне современной городской постройкой с отдельными ванной и туалетом, с кухней и двумя комнатами, одна из которых служила хозяину рабочим кабинетом, с
— Не боишься оставлять? — кивнул на компьютер Матвей. — Ворам ничего не стоит взломать хату и выволочь все оборудование.
— Ошибаешься, — флегматично отозвался Василий. — Во-первых, никто на такую хату не позарится, сам видел, как она выглядит внешне. Во-вторых, открыть дверь можно разве что гранатой, да и то не уверен, а окна полны ловушек. Впрочем, их и внутри хватает. Иди мойся, я за тобой.
В три часа ночи они сели пить чай, после чего приступили к разработке плана проникновения на дачу Ельшина. Информация, полученная от Ибрагимова, требовала проверки, но времени на это уже не было. Исходили из того, что она достоверна.
Как оказалось, Ельшин спланировал операцию по продаже похищенной партии оружия и пригласил покупателей из-за рубежа на следующий день. В двенадцать часов должна была состояться демонстрация оружия, в три планировался обед, в шесть вечера — обсуждение предложений и составление сделок.
— Мы должны пройти туда не позднее двенадцати часов, — сказал Матвей, глядя на схему операции, которую оба называли «полем возможных событий».
— Пожалуй. И пойдем мы вот этим путем. — Василий провел штриховую линию от кружка с буквами «СМ» до кружка с буквой «Д».
Он имел в виду специальную линию метро, ведущую к даче Ельшина от станции «Лубянка», о которой не знало даже высшее руководство страны.
Матвей хотел выразить согласие и в этот момент почувствовал знакомый «взгляд»: кто-то смотрел на него со всех сторон, даже изнутри! Длилось это состояние всего миг, но у Матвея тоскливо сжалось сердце. Он уже догадывался, что ощущение «взгляда со всех сторон» означает локацию его неизвестными темными силами, точнее, «монархом тьмы».
— Ты что? — заметил его реакцию Василий. — Не нервничай, тут мы в безопасности.
Матвей хотел рассказать ему обо всем, что знал сам со слов Горшина, но передумал.
Дальнейшее обсуждение плана длилось полчаса: оба были профессионалами и понимали друг друга без слов.
— Спать будем? — зевнул Матвей, прикрыв рот ладонью.
Ответить Василий не успел: сработала сигнализация, предупредившая их о появлении на территории дачи посторонних.
— Карамба! — изумленно воскликнул Василий, подскакивая к компьютеру, на дисплее которого высветилась зелеными линиями схема дачи, а красным цветом — векторы проникновения на территорию неизвестных лазутчиков.
Матвей вспомнил недавнее переживание «темного взгляда» и пожалел, что не предупредил хозяина. Кожу взъерошил озноб жути. Их действительно вычислили, и сделал это горшинский «монарх», каким-то образом чуявший Матвея, где бы тот ни находился.
— Их слишком много, чтобы принимать открытый бой. У тебя предусмотрен путь отступления?
— Мог бы не спрашивать. — Василий стремительно прошел в одну из спален, вскрыл в стене незаметную дверцу, вытащил одну за другой две сумки. — Одна тебе, одна мне. Здесь все, что может пригодиться на даче босса. Держись в кильватере. Но, черт возьми, хотел бы я знать, кто меня раскрыл!