СМЕРШ идет по следу. Спасти Сталина!
Шрифт:
В отделе контрразведки СМЕРШ, где начальником отдела капитан Шумилин, состоял на учете как ранее проживавший на оккупированной немцами территории рядовой мотострелкового батальона Найденов, [он] в бою за с. Горелое, при отражении контратаки противника, замаскировавшись в укрытии, из противотанкового ружья подбил два немецких танка, за что командованием представлен к правительственной награде – ордену Ленина.
Состоящий на учете по окраске «антисоветский элемент» рядовой артдивизиона Лагуткин (армия, где начальником отдела СМЕРШ полковник Маковлев) во время боя, когда был убит наводчик орудия, заменил последнего и сам лично подбил
Проходящий по связям, разрабатываемым по окраске «измена Родине», сержант воздушно-десантной дивизии (нач. отдела СМЕРШ майор Данилов) Рожков, 1910 г. р., уроженец Орджоникидзевского края, б/п, ранее судимый, за период боев показал себя исключительно стойким в борьбе с фашистами.
Рожков спас жизнь зам. командира батальона по политчасти Винокурову; в рукопашной схватке убил 7 немцев и из автомата расстрелял еще 30 солдат противника. В то же время спас жизнь танковому экипажу, находившемуся в горящем танке на поле боя.
Рожков командованием представлен к званию Героя Советского Союза.
Состоящий на учете рядовой той же дивизии Гунольд, 1923 г.р., уроженец Челябинской обл., б/п, русский (отец немец), до начала боевых действий с противником высказывал антисоветские настроения. Во время боя Гунольд, выполняя обязанности ездового, под ураганным огнем противника, рискуя своей жизнью, своевременно доставлял боеприпасы на передовую линию, в то же время вынес с поля боя 34 человека раненых, что не входило в его обязанности. Гунольд командованием представлен к правительственной награде – ордену Ленина.
Дела оперативных учетов на военнослужащих, проявивших преданность в боях за Родину, пересматриваем на предмет их прекращения.
Путем усиления заградительной службы как за боевыми порядками, так и в тылу частей в отчетном периоде задержано 4501 чел., из них:
арестовано – 145 чел.,
передано в прокуратуры – 70 чел.,
передано в органы H КГБ – 276 чел.,
направлено в спецлагеря – 11 чел.,
направлено в части – 3303 чел.
Из указанного числа органами контрразведки СМЕРШ только одной армии, где начальником Отдела полковник Пименов, задержано:
старост – 35 чел.,
полицейских – 59 чел.,
служивших в немецкой армии – 34 чел.,
бывших в плену – 87 чел.,
подлежащих призыву в КА – 777 чел.
Из них арестовано и разоблачено 4 агента немецкой жандармерии. […]
Начальник Управления контрразведки СМЕРШ Центрального фронта
генерал-майор А. Вадис.
9
Конец октября 1943 года.
Начальнику Главного управления контрразведки СМЕРШ генералу Абакумову докладывал полковник Семенов. Абакумов сидел за своим столом и курил, стряхивая пепел в фарфоровую пепельницу.
– Виктор Семенович, спешу доложить, что операция «Кремлевский механик» благополучно завершена. Оба заброшенных к нам диверсанта, Макаров и Козлов, он же капитан Лукашенко, задержаны и доставлены в Москву.
Абакумов положил недокуренную папиросу в пепельницу, вышел из-за стола и крепко, двумя руками пожал руку полковнику.
– Поздравляю, Николай Алексеевич! Готовь дырочку для очередной награды.
– Есть готовить дырочку, – смеясь, вытягивается в струнку Семенов.
– А теперь садитесь и коротко доложите
Семенов присел на предложенный стул, а сам Абакумов вернулся на свое место и попытался раскурить оставленную в пепельнице папиросу. Наконец, ему это удалось.
– Наш план сработал полностью, – начал свой доклад полковник Семенов. – И расчет на бывшего заключенного Макарова оправдал себя. Капитан Лукашенко, по легенде – Козлов Владимир Степанович, проведший три года в заключении, но в 1940 году оправданный и выпущенный на свободу с правом восстановления воинского звания и возвращения на службу в Красную Армию, сблизился с Макаровым, прошедшим такие же испытания, что и наш «легендарный» Козлов. При благоприятном стечении обстоятельств им удалось бежать через линию фронта и перейти на сторону немцев. Они тут же предложили немцам свои услуги по организации физической ликвидации товарища Сталина. При этом Козлов утверждал, что хорошо знаком с механиком кремлевского гаража, который и может помочь в осуществлении покушения. Проверить это ни практически, ни теоретически невозможно, и немцам пришлось все принимать на веру. В общем, маховик завертелся. Была изготовлена специальная взрывчатка, внешне напоминающая комок глины (здесь немцам нужно отдать должное, Виктор Семенович. Такой взрывчатки до сих пор нет ни у кого!), которую псевдомеханик должен был прикрепить к автомобилю Верховного. В этот комок глины вмонтировано управляемое по радио взрывное устройство, а передатчик мог распространять ультракороткие волны на расстояние до семи километров. На большом транспортном самолете, на борту которого находился советский милицейский автомобиль, наших диверсантов доставили в окрестности Москвы. Под видом патруля они должны были проникнуть в центр столицы, но не успели. Едва достигнув первого КПП, они были задержаны нашими сотрудниками.
Да, немцы действительно на несколько десятилетий опередили взрывников-террористов: ведь взрывчатка, внешне напоминающая комок глины, это и есть современный пластит. Воистину: захочешь уничтожить врага, придумаешь что угодно.
– Прекрасно! – прихлопнул ладонью по столу Абакумов. – Подготовьте бумаги для доклада Верховному.
– Есть! Разрешите идти, товарищ генерал?
– Идите! – кивает Абакумов и тут же что-то начинает записывать на лежавшем перед ним листе бумаги.
10
Всего через два часа после доклада полковника Семенова Абакумову в самом центре Европы, в Берлине, практически о том же самом докладывал Шелленбергу оберштурмбаннфюрер СС Грейфе. Вернее, самое плохое он оставил напоследок, а перед этим сообщил шефу новости о последних событиях.
– У вас все, Грейфе?
– Практически да, бригаденфюрер.
– Что значит практически?
– Есть одна неприятная новость, бригаденфюрер.
– Неужели очередной провал? – поморщился Шелленберг.
– Увы! Операция «Кремлевский механик».
Грейфе положил на стол перед Шелленбергом какой-то документ. Тот, не читая, выжидающе смотрит на Грейфе.
– После того как самолет с нашими агентами Козловым и Макаровым благополучно приземлился на советской территории, от них никаких сведений не поступало, хотя у них есть коротковолновый передатчик.
Шелленберг стал внимательно изучать положенный Грейфе документ, затем откинулся на спинку кресла, прикрыв на секунду глаза, после чего вновь открыл их и посмотрел в никуда.