СМЕРШ идет по следу. Спасти Сталина!
Шрифт:
– Мы люды зовсим малэньки. Отведем вас у лис, а там нехай начальство разбирается, шо з вамы робыть.
В это время старшина, остававшийся у машины, спрятавшись в кустах, внимательно следил за домом лесника и за его окрестностями. И прекрасно видел, как лесник сначала вышел из дому, а затем вернулся туда, но уже не один, а с двумя вооруженными мужиками. Он понял, что свои попали в беду. Некоторое время он осматривался вокруг – не остался ли еще кто из лесных людей снаружи. Кажется, больше никого поблизости не было. И тогда, сняв с предохранителя свой ППШ, он короткими перебежками добежал до дома, резким ударом ноги открыл дверь и вбежал
Смершевцы быстро вскочили на ноги, вытащили пистолеты из кобуры и, едва успев вытереть выступивший пот, выскочили из зловещей хаты и, отбежав на приличное расстояние, залегли по разные ее стороны. Некоторое время все трое внимательно наблюдали за прилегающим лесом. К их счастью, все было тихо.
– Ну, старшина, готовь дырочку на гимнастерке, – похлопал его по плечу Карпенко.
– Я ж не за награду, товарищ полковник. Разве ж я мог допустить, чтобы вас постреляли всякие лесовики.
– Молодец, молодец, – улыбнулся полковник.
Капитан также дружески пожал старшине руку.
– Ты вот что, старшина, мы с капитаном вернемся в хату, обыскать ее надо, а ты опять тут покарауль.
– Слушаюсь, товарищ полковник, – выпрямился старшина, поправив автомат и приложившись кончиками пальцев к пилотке.
Карпенко с Ивановым вернулись в дом. И не пожалели! Обыскав убитых и саму горницу, нашли немало интересного именно по своей части: инструкции – как нападать на отдельных красноармейцев, как нарушать линии связи, минировать здания и технику, строить схроны и тому подобное. Кроме того, нашли также несколько красноармейских книжек и справок. Видимо, кто-то был не столь удачлив, как они, при встрече с бандитами.
Прибыв в штаб армии, Карпенко с Ивановым тут же доложили командующему, генералу Берзарину, о случившемся.
– К сожалению, товарищи, подобный случай уже не первый.
Берзарин вызвал к себе шифровальщика.
– Подготовь шифротелеграмму во все части армии о повышении бдительности, исполнении охраны спящих бойцов, о повышении внимания при задержании подозрительных личностей.
– Есть! – козырнул лейтенант.
– А вы, товарищ Карпенко, подготовьте представление за моей подписью о награждении вашего водителя медалью «За отвагу».
На следующий день капитан Иванов со своей опергруппой смершевцев продолжил поиски места возможной высадки Таврина.
9
Сентябрь 1944 года. В небе над Смоленщиной.
Плотный слой тяжелых, мрачных облаков укрывал все небо. Где-то далеко гремел гром. Изредка сверкала молния, сполохи которой пугали двух пассажиров, сидевших в салоне. Они скорее настороженно, чем испуганно переглядывались, успокаивая друг друга. Удерживая курс строго на восток, в вечерних сумерках, разрезая тучи, летел тяжелый четырехмоторный самолет «Арадо-332» – новейшая модель германского самолетостроения, созданная по специальному заказу Главного управления имперской безопасности (РСХА). Гордость люфтваффе. Хвост самолета украшен нацистской символикой. За штурвалом один из самых опытных германских летчиков-«ночников», подполковник
В салоне, напоминающем своими размерами железнодорожный товарный вагон, всего два человека, закрепленный расчалками мотоцикл с коляской, окрашенный в защитные цвета, и несколько длинных металлических опломбированных ящиков с надписью: «Вскрыть после приземления». Один из пассажиров – Таврин Петр Иванович, заместитель начальника отдела контрразведки СМЕРШ 39-й армии 1-го Прибалтийского фронта. Рядом с ним – его сослуживица, младший лейтенант административной службы, секретарь отдела СМЕРШ 2-й мотострелковой дивизии той же армии Лидия Яковлевна Шилова.
Таврин посмотрел на часы и поправил шлем на голове.
– Сколько уже летим? – спросила у него Шилова.
– Третий час.
– И сколько еще лететь?
– Не знаю. Должно быть, уже скоро. Командир обещал за двадцать минут до посадки предупредить нас. Да не волнуйся ты, Лида. Все будет хорошо. – Таврин обнял женщину за плечи и слегка потормошил ее, успокаивая.
В это время в салоне появляется командир экипажа.
– Приготовьтесь, майор. Через пять минут машина пойдет на снижение. Проверьте свое снаряжение.
– На какой высоте мы летим? – полюбопытствовала Шилова.
– Две тысячи пятьсот метров, фрау.
Командир подошел к мотоциклу, убедился в надежности его закрепления, козырнул пассажирам и направился в кабину.
Таврин и Шилова стали проверять свою амуницию и парашюты.
– Все нормально, Лида?
– Да.
И тут Таврин как-то странно оглянулся вокруг, как будто кто-то мог сидеть за их спинами, упиравшимися в борт самолета, затем глянул в сторону кабины пилота и оценил расстояние до сидевших по бортам стрелков. И только после этого склонился почти к самому уху Шиловой и довольно громко, дабы перекрыть стоявший в салоне гул четырех моторов, зашептал.
– Знаешь, Лида, что я подумал, – он выдержал маленькую паузу, пытаясь понять, слышно ли ей, но по ее реакции понял, что она внимательно слушает. Тогда он продолжил: – Если наша посадка совершится успешно, я тебе предлагаю плюнуть на этих фрицев, как и на советы. У нас есть мотоцикл, пятьсот тысяч рублей, целая куча разных бланков и печатей. Советский Союз огромный. Мы вполне можем затеряться на его необъятных просторах, сделать себе новые паспорта и жить припеваючи. А?
– А как же обязательства перед Германией?
Она в упор посмотрела на него, проверяя, не шутит ли он, не провоцирует ли ее? Увы, система подготовки диверсантов была такова, что даже два любящих человека не вполне могли доверять друг другу. Но его лицо было вполне серьезно, а в глазах стояла такая печаль, что у Шиловой отлегло от сердца – это не проверка и не провокация.
– С тобой, Петя, я согласна на все.
Наконец он улыбнулся и, прижавшись к ее щеке губами, поцеловал.
– Спасибо, родная.
Моторы заработали на самых малых оборотах. Машина медленно, но уверенно пошла на снижение.