Смерть Артура
Шрифт:
На том мы их оставим и поведем речь о сэре Динадане, который тоже поехал на поиски сэра Паломида. Въехал он в лес, и повстречался ему рыцарь-охотник.
— Сэр, — спрашивает его сэр Динадан, — не попадался ли вам рыцарь, у которого серебряный щит со львиными головами?
— Да, добрый рыцарь, — тот отвечал, — совсем недавно повстречался мне этот рыцарь, и путь держал он прямо вон туда.
— Грамерси, — сказал сэр Динадан, — если уж я найду след его коня, тогда я сумею разыскать и рыцаря.
И поехал сэр Динадан в ту сторону, а был уже поздний вечер. И вдруг слышит печальные звуки, будто бы человек плачет.
— Ах, прекрасная дама, зачем люблю я тебя? Ведь ты превосходишь всех своей красотою, а мне не выказываешь ни любви, ни милости. И все же, увы мне! должен я тебя любить. И не в чем мне винить тебя, госпожа моя, ибо мои собственные глаза всему причиной. Но я глупец, что люблю тебя, ибо тебя любит лучший рыцарь в мире, а ты — его, и это сэр Тристрам Лионский. А супруг твой — недостойнейший из рыцарей и презреннейший из королей, последний из трусов и коварный предатель — господин твой король Марк. Увы, зачем столь прекрасная дама, которой нигде нет равных, повенчана с ничтожнейшим рыцарем мира!
И все эти речи слышал король Марк, все, что сэр Паломид о нем говорил.
И потому, увидев вдруг сэра Динадана, он испугался, как бы и тот его не заметил и не открыл сэру Паломиду, что он и есть король Марк. И потому он оттуда потихоньку удалился, сел на коня и ускакал к своим людям, туда, где он оставил их его дожидаться. И поехал он дальше, торопясь в Камелот.
Там нашел он уже сэра Аманта, рыцаря, который обвинил его перед королем Артуром в предательстве. Король не откладывая тут же постановил им сразиться друг с другом. И, по несчастному случаю, король Марк пробил сэру Аманту грудь; а ведь сэр Амант был в том споре прав. Король же Марк не сходя с коня пустился прочь и ускакал от двора из страха перед сэром Динаданом, что тот откроет сэру Тристраму и сэру Паломиду, кто он такой.
А там при дворе короля Артура были девицы, посланные от Изольды Прекрасной к сэру Тристраму, и они хорошо знали сэра Аманта. И вот, с изволения короля Артура, они пришли к нему и с ним говорили, ибо, пока острие копья торчало у него в груди, он еще мог говорить.
— Ах, любезные девицы, — он сказал, — передайте поклон мой Прекрасной Изольде и расскажите ей. что я умираю за нее и за сэра Тристрама.
И он поведал тем девицам, как король Марк подло погубил его и сэра Берсуля, его товарища.
— За это его предательство я обвинил его перед королем Артуром, и вот я убит, хоть правда на моей стороне. А все потому, что мы с сэром Берсулем отказались убить предательски сэра Тристрама.
Заплакали тут громкими голосами обе девушки, так что весь двор их услышал, и говорили так:
— О милостивый Иисусе, ведающий все, что сокрыто! Отчего попускаешь ты столь коварному предателю одолеть и убить этого верного рыцаря, сражавшегося за правду?
Так узнали король и королева и все бароны, что рыцарь, убивший сэра Аманта, — это король Марк и он же еще раньше убил сэра Берсуля, за что и был обвинен сэром Амантом. И король разгневался безмерно, и все другие рыцари тоже.
Сэр же Тристрам когда узнал обо всем,
— Сэр, прошу вас, дозвольте мне воротить назад этого недостойного рыцаря и короля.
— Да, я прошу вас, — молвил король, — доставьте его сюда, но исполните мою волю и, блюдя мою честь, сохраните ему жизнь.
И вот сэр Ланселот со всей поспешностью облачился в доспехи, сел верхом на могучего коня, взял в руку копье и поскакал вдогонку за королем Марком. Через три английских мили нагнал его сэр Ланселот и крикнул, чтобы он поворачивал коня:
— Вернись, трусливый рыцарь и король! Ибо, хочешь ты того или нет, ты все равно возвратишься вместе со мною ко двору короля Артура!
Король Марк оборотился, увидел сэра Ланселота и спросил:
— Любезный сэр, как ваше имя?
— Знай, мое имя — сэр Ланселот, а потому — защищайся! Услышав, что это сам сэр Ланселот скачет на него во весь опор с копьем в руке, король Марк вскричал громким голосом:
— Я сдаюсь тебе, сэр Ланселот, благородный рыцарь! Но сэр Ланселот, ничего не желая слышать, продолжал скакать прямо на него. И когда они сблизились, король Марк, не защищаясь, вывалился, словно мешок, наземь из седла — лежит недвижимо и кричит:
— Пощади, сэр Ланселот!
— Встань и защищайся, трусливый рыцарь и король!
— Сэр, я не хочу сражаться, — отвечал король Марк, — но готов последовать за вами, куда вы ни повелите.
— Увы, — сказал сэр Ланселот, — мне жаль, что я не могу и одного удара нанести тебе за сэра Тристрама, и за Прекрасную Изольду, и за тех двух рыцарей, столь коварно тобою убитых!
И, подсадив его на коня, он привез его к королю Артуру. А как въехали они в ворота, король Марк тут же спешился, не сходя с места, бросил шлем свой и меч оземь и, распростершись ниц у ног короля Артура, поручил себя его милости и власти.
— Да поможет мне Бог, — молвил король Артур, — мы и рады и не рады вас видеть у себя при дворе. Радует нас, что вы здесь, хоть, как видно, и против вашей воли.
— Это правда, — отвечал король Марк, — а иначе меня сейчас бы здесь не было, ибо господин мой сэр Ланселот доставил меня сюда силой.
— Что ж, — сказал король Артур, — вы обязаны мне службой, верностью и подчинением, я же от вас ничего этого не видел, вы во всем были мне противник и моих рыцарей погубитель. Как же думаете вы предо мной оправдаться?
— Сэр, — отвечал король Марк, — что только ваше величество от меня ни пожелает и сколько в моих силах, я все готов возместить.
Ибо он был скор на сладкие речи, но слова своего не держал. Но король Артур, к радости сэра Тристрама, дабы установить между ними согласие, велел королю Марку там еще остаться и назначил им срок примириться. [100]
А теперь мы обратимся к сэру Паломиду и поведем речь о том, как сэр Динадан утешал его в его великой печали.
100
… срок примириться. — Судя по английскому тексту, имеется в виду день перемирия, который одна из сторон не намерена соблюсти.