Смерть Артура

Мэлори Томас

— Может быть, нам лучше расспросить эту затворницу? — сказал сэр Персиваль.

— Поступайте как знаете, — сказал сэр Ланселот.

И с тем сэр Персиваль возвратился к затворнице, и она сразу же узнала его и сэра Ланселота тоже.

Но сэр Ланселот поскакал дальше, он долго ездил вдоль и поперек по дикому лесу, не разбирая дороги и положившись лишь на волю случая. Но под конец выехал он на распутье двух дорог, где на безлюдной равнине стоял большой каменный крест. А подле креста лежала мраморная плита, но она так потемнела, что сэр

Ланселот не мог ничего на ней разобрать. И тогда огляделся сэр Ланселот кругом и увидел старую часовню, и туда направил он коня, думая найти там людей.

Вот привязал сэр Ланселот коня к дереву, снял щит свой с плеча и повесил на сук, и приблизился он к дверям часовни, но двери оказались разбиты и обрушены. А внутри разглядел он алтарь, прекрасно и богато убранный покровом из чистого шелка, а на нем стоял блистающий подсвечник с шестью большими свечами, и был этот подсвечник из серебра. И, видя такое сияние, пожелал сэр Ланселот во что бы то ни стало войти в ту часовню, но входа найти не мог. И тогда он, огорченный и опечаленный, повернул назад, туда, где был привязан его конь, снял седло и сбрую и отпустил его пастись, а сам отстегнул шлем, отвязал меч с пояса, лег на щит свой у подножия креста и уснул.

10

Дремлет он и, во сне ли, наяву ли, видит: скачут прямо к нему две лошади, белые как снег, и везут повозку, а в ней — недужный рыцарь. Подъехали к кресту и остановились. А сэр Ланселот все видит и замечает, ибо он спит ненастоящим сном. И услышал он, как тот проговорил:

— А, милосердный Иисусе! Когда оставит меня эта мука? Когда очутится вблизи меня священный сосуд, от которого мне будет исцеление? Ведь я так долго страдаю за столь малый проступок, страдаю уже давно!

Так жаловался рыцарь, а сэр Ланселот все слышал от начала и до конца. И вдруг видит сэр Ланселот перед каменным крестом подсвечник с шестью зажженными свечами, но не видно было, кем он был принесен. И еще очутился там серебряный стол, а на нем — священный сосуд Святой Грааль, еще прежде виденный сэром Ланселотом во дворце Короля-Рыболова. В тот же миг сел в повозке больной рыцарь, воздел кверху обе руки и сказал:

— Милостивый, благостный Боже, здесь, в этом священном сосуде пребывающий, внемли мольбе моей, дабы мне исцелиться от моего недуга!

И на четвереньках подполз он к священному сосуду, коснулся его и поцеловал. И в тот же миг он был исцелен. И тогда он сказал:

— Господи Боже, благодарю Тебя, ибо я исцелен от моего недуга!

Долгое время пробыл там священный сосуд, а затем, вместе с подсвечником и огнем, исчез в часовне, так что сэр Ланселот и не видел этого, ибо, подавленный своими грехами, он не в силах был поднять глаз на священный сосуд. И оттого впоследствии многие дурно о нем говорили, он же после этого обратился к покаянию.

А исцеленный рыцарь облачился в одежды и поцеловал крест. Тут подоспел и паж с его оружием, и он спросил у своего господина, как он себя чувствует.

— Воистину, —

он отвечал, — я, благодарение Господу, совсем здоров! Силою священного сосуда я исцелен. Но я дивлюсь на вот этого спящего рыцаря, что он не смог пробудиться, когда священный сосуд был здесь.

— Я полагаю, — сказал паж, — он пребывает в смертном грехе и в нем до сих пор не раскаялся и не получил отпущения.

— Клянусь, — сказал рыцарь, — кто бы он ни был, он несчастлив. Я полагаю, что он из рыцарей Круглого Стола, взыскующий Святого Грааля.

— Сэр, — молвил ему паж, — вот я принес вам все ваши доспехи, кроме шлема и меча, и потому мой вам совет: возьмите шлем и меч у этого спящего рыцаря.

Он так и сделал. И, оказавшись во всеоружии, он сел на Ланселотова коня, ибо он был лучше, чем его конь, и с тем ускакали они оттуда прочь.

11

Вот очнулся сэр Ланселот, сел и задумался о том, что видел, сон ли то был или явь? И услышал он голос, говорящий:

— Сэр Ланселот, сэр Ланселот, твердый, как камень, горький, как древесина, нагой и голый, как лист смоковницы! Ступай отсюда прочь, удались от этих святых мест!

Услышавши это, опечалился сэр Ланселот и не сразу решил, как ему поступить. Отошел он оттуда прочь, горько плача и проклиная тот час, когда родился на свет, ибо он думал, что уже никогда не вернуть ему былой славы. Ибо те слова запали ему в сердце, и он понимал, чем заслужил их.

И когда он возвратился на перекресток, не нашел он там ни шлема, ни меча, ни коня своего. И тогда воскликнул он, что он бедный неудачник и несчастнейший из рыцарей, и сказал так:

— Мои грехи и пороки довели меня до этого бесславия!

Ибо когда я брался за мирские подвиги ради мирских нужд, то всегда достигал цели и всюду одерживал верх и ни в одном бою не испытал поражения, прав ли я был или виноват. Но вот теперь я выехал на подвиг ради того, что свято, но чувствую и вижу, как прежние мои грехи препятствуют мне и меня позорят, так что я даже не имел силы ни шевельнуться, ни слова молвить, когда святая кровь явилась предо мною.

Так он убивался, покуда не настал день и не услышал он пение птиц; и тогда он немного утешился. Но, лишившись коня и вооружения, сэр Ланселот понял ясно, что подвиг его неугоден Богу. И он ушел пешим в густой лес и к исходу утра очутился на высокой горе, где нашел хижину отшельника, и святой человек как раз готовился служить обедню.

Опустился сэр Ланселот на колени и воззвал ко Господу о милосердии и прощении грехов. Когда же кончилась служба, сэр Ланселот окликнул отшельника и просил его, чтобы он выслушал милостиво рассказ о его жизни.

— С охотою, — отвечал добрый человек и спросил его, не из рыцарей ли короля Артура он, не из дружины ли Круглого Стола.

— Да, воистину, сэр, и имя мое — сэр Ланселот Озерный, о котором всегда говорили лишь доброе. Но теперь удача мне изменила, ибо я теперь всех несчастнее на свете.