Смерть бродит по лесу
Шрифт:
— Насколько я понимаю, это вы опознали эту женщину, — спросил Тримбл Сэмпсона.
— Миссис Порфир? Ну конечно... Весьма достойная особа.
— Вы не знаете, у нее есть родственники?
— Никогда о них не слышал. Она жила очень уединенно. Вдова.
— Кому-то придется официально опознать ее до дознания коронера.
— Я мог бы это сделать... И Томлин, если на то пошло, да и вообще кто угодно в окрестностях. Она была известной личностью.
— По нашему опыту, родственники рано или поздно находятся, — сказал Тримбл. — Совсем одиноких людей на свете не
— Ни одного, — твердо сказал Сэмпсон.
— В точку, — добавил Томлин.
— Отлично. Есть ли у вас еще какие-нибудь сведения, помимо тех, что уже содержатся в вашем заявлении в полицию, полковник Сэмпсон?
— Нет.
— У вас, мистер Томлин?
— Нет, сэр.
Тримбл задумчиво огляделся по сторонам, прежде чем их отпустить. Его взгляд упал на корзину, теперь сдвинутую с того места, которое полковник выбирал с таким хлопотливым тщанием.
— Вы ведь это сегодня утром принесли? — спросил он.
— Верно, — согласился Сэмпсон.
— Разве вы принесли ее не пустой?
— Пустой.
— Тогда, если тут никого, кроме вас двоих, не было, как в нее попал мусор?
— Это я постарался, — объяснил полковник. — Я подумал, чуточка всякой всячины может надоумить и остальных ею воспользоваться... Для затравки, понимаете?
— Понимаю. И откуда вы взяли эту всякую всячину, сэр?
— Вокруг, — невнятно ответил Сэмпсон, но потом уточнил: — Вон под тем кустом. Верно, Томлин?
— Тогда лучше посмотреть ее содержимое. Вдруг вы подобрали что-то важное.
Подняв корзинку, суперинтендант опрокинул ее вверх дном. Мусор, так старательно собранный несколько часов назад, посыпался на землю. Опустившись на четвереньки, Тримбл начал его перебирать. В присутствии зрителей он автоматически преувеличил осторожность и тщательность любого своего движения. Каждый кусочек гнилой апельсиновой кожуры был осмотрен, каждый клочок газеты развернут, изучен и только потом отложен в сторону. Полковник, которого служба в армии научила с первого взгляда распознавать очковтирательство, откровенно зевал. Однако — к изумлению всех и не в последнюю очередь самого Тримбла — обыск все-таки дал результат. Почти разобрав всю горку мусора, вываленную из корзины, суперинтендант поднял скомканный в шар лист газеты. И тут из его складок что-то выпало — что-то маленькое и ярко блеснувшее в солнечном свете.
Подобрав крохотный предмет, суперинтендант поднялся на ноги.
— Что вы на это скажете, сэр? — обратился он к полковнику.
На протянутой ладони полицейского Сэмпсон увидел бриллиантовую сережку.
— У миссис Порфир отродясь ничего подобного не было, — уверенно сказал он. — Наверное, ее обронил кто-то спускавшийся с холма.
— Если так, о ее утрате сообщили бы. Рискну сказать, бриллиант стоит сотню фунтов, не меньше. — Тримбл развернул газетный шар. — «Ивнинг ньюс» двухдневной давности, — заметил он. — Сережка упала на газету, значит, потеряна с тех пор. Ну если к расследованию это не относится, мы сделали кому-то доброе дело.
Он начал складывать мусор обратно в корзину.
— Интересно, полковник, не ее ли искал
— Кто это, молодой Рэнсом? — разом насторожился Тримбл.
— Очень милый молодой человек, — защищаясь, объяснил полковник. — Он как раз проходил мимо, когда мы с Томлином тут стояли, и спустился со мной, когда я пошел звонить в полицию. Он был знаком с миссис Порфир и очень расстроился, когда узнал, что произошло.
— Где он сейчас?
— Я отправил его домой. Он совсем еще мальчик, и я не думал...
— Домой? И где это?
— «Альпы», на вершине холма.
— Средняя из трех тропинок ведет как раз туда, верно? И вы сказали, он что-то искал? Почему вы не упомянули об этом раньше, сэр?
— Мне показалось, что это не имеет отношения к делу, — чопорно отозвался полковник. — Я и сейчас думаю, что это к делу не относится.
Было в полковнике при всех его мягких манерах что-то внушительное. Тримбл хотел было нагрубить, но, глянув в его открытые карие глаза, передумал.
— Вам, наверное, хочется уйти, — сказал он. — Мне незачем дольше вас задерживать. Доброго вам дня, сэр.
Час спустя Тримбл, в свою очередь, собрался уходить. Окрестности систематически прочесали, но новых открытий не последовало и было очевидно, что дальнейшее пребывание тут ничего больше не даст. Любопытная толпа поредела до нескольких разрозненных группок закоренелых зевак. Обитатели отеля «У тиса» исчезли, повинуясь зову колокола, позвавшего их на ленч. Холм начал возвращаться к обычному своему пасхальному оживлению.
Тримбл обменивался напоследок парой слов с сержантом Брумом, собираясь вернуться в штаб-квартиру, когда услышал какую-то перебранку на тропе, огибающей южный склон холма. Гомон пронзительных голосов перемешивался с низким рокотом офицера, чьей задачей было не подпускать никого тем путем на место действий.
— Уходите, пока не схлопотали! — услышал Тримбл.
— Но у нас есть кое-что! — протестовал пронзительный голос. — Правда есть. Альф, покажи ему.
— Смотрите, сэр, на нем кровь и все такое.
— Бегите отсюда, не то...
— Вы только взгляните, сэр!
— Спросите главного... Он вас повысит, если увидит.
— Хотите новые нашивки, шеф?
— Смотрите! Кровь, я вам говорю!
Тримбл пошел посмотреть, в чем дело. На тропинке приплясывали от возбуждения четверо чумазых сорванцов от восьми до двенадцати лет. При виде его они завопили «ура!».
— Мистер! — заорал самый старший, размахивая длинной палкой. — Мистер! Только поглядите, что мы нашли! Только поглядите...
Без единого слова Тримбл протянул руку и осмотрел предмет, который с горячностью ему сунули. Это была увесистая деревяшка почти четырех футов длиной. Он сразу заметил, что один ее конец был намеренно заострен. Больше всего это походило на угловой столбик забора. Заостренный конец некогда сидел в земле... Другой... Он изучил его, насколько было возможно в окружении пихающихся, возбужденных детей.