Смерть для бессмертных
Шрифт:
– А... Ваш муж?
– немного стесняясь, спрашивает Бальмонд, в ответ на что Элеонор улыбается.
– Надеетесь услышать, что я тоже вдова?
– О нет, что Вы...
– лжет Бальмонд, а затем смотрит на девушку, и ему становится за это стыдно стыдно.
– Ну... если честно, то... да...
Он кивает головой, после чего тут же прячет глаза.
– Не стоит стесняться - это нормально, - касается Элеонор его руки, словно чтобы поддержать. Ее сын идет немного поодаль, хотя и все равно слышит их разговор. Каждое слово.
–
– Мне жаль, - еще одна очередная ложь. В душе Бальмонд обрадовался так, как не радовался уже давненько.
– Не думаю, - улыбается Элеонор, глядя мужчине в глаза.
– Вы такой лгун, мсье Бальмонд!
Он снова прячет глаза и чешет затылок.
– Но отец Хейзела жив.
Бальмонд нахмурился. Ее возлюбленный мертв, но отец ее сына - жив?..
– Что, милый Бальмонд, я немного упала в Ваших глазах?
– девушка вновь улыбается.
– Нет-нет, что вы...
Она тяжело вздыхает.
– Знаю, что упала. Блудливая женщина, да? Поверьте, то, что вы узнали - не самое худшее, что можете узнать еще обо мне.
– Вы красивы, - пожимает он плечами.
– Наверное, такие красавицы могут себе позволить быть... более... любвеобильными. Чем прочие леди.
– Бальмонд, - они останавливаются, и она берет его руки, смотрит в глаза.
– Бальмонд, я знаю, что нравлюсь Вам, как женщина. И знаю, что Вы уже успели настроить воздушных замков относительно меня. Знаю, что Вашей дочери нужна мать, а моему сыну - отец. Но поверьте мне, женщина, что лежала между двумя мужчинами, зачала от одного из них, а затем убежала с третьим - не самая лучшая для Вас кандидатура.
Все это Бальмонд выслушал с приоткрытым ртом и округлившимися от удивления глазами.
Немедля, Элеонор приблизилась к нему и поцеловала в засос.
А затем, завершив это дело, молча ушла, взяв сына за руку и уводя его к входу в замок. Туда, где проживал один из ее учеников, десять лет назад которому она преподавала в школе математику. В том, что Бальмонда она видит в последний в своей жизни раз, она даже не сомневалась.
Замок был таким, какой она себе и представляла - огромный, просторный, немногого готический, но роскошный и, само собой, по-царски богато обставленный.
Хейзел с интересом рассматривает картины и статуи, дольше задерживаясь у тех, где изображены животные, хотя от взгляда Элеонор не ушло и то, что тот также косится и на статуи обнаженных красавиц. И, в целом, она была не против. Даже рада.
В тронный зал они вошли лишь тогда, когда из массивных дверей появился старичок и дал знать, что их ожидают.
Гордо она вошла внутрь и продефилировала по длинной красной дорожке. И, стоило ей подойти достаточно близко… как граф узнал ее. Она поняла это по тому, как медленно стало искажаться его лицо и как резко он вскочил со своего трона.
Словно
– Мисс Флауэрс!
– шепчет граф. Его массивная грудь не скрывала тяжелого дыхания, а глаза бегали по ее лицу, словно не знали, где остановиться — на глазах, губах, или где-то еще.
Она улыбнулась.
– Ты так изменился, - тихо произносит Элеонор.
– Так возмужал…
– Я думал, что вы…
– Мертвы?
Вокруг них, кажется, словно завыли метели — странный воющий звук заполнил зал.
– Я хочу тебя кое с кем познакомить, - и Элеонор заводит руку за спину, откуда почти тут же появляется маленький десятилетний мальчишка с черными, как смоль, волосами.
– Его зовут Хейзел.
Маркус улыбается ему.
– Приятно познакомиться, Хейзел, - и граф протягивает мальцу руку.
– У него его имя, - говорит Элеонор, хотя Спенсер и сам это прекрасно понял, - но кровь — твоя.
И тут Маркус резко переводит на нее взгляд, исполненный искреннего удивления.
И в этот же самый момент в тронном зале вылетают все окна, словно внутри него нечто взорвалось. Хруст стекла был настолько громким, что Элеонор испуганно вздрогнула.
– Он… мой...
– Да, Маркус, - ответила Элеонор.
Она лежала на спине и смотрела в потолок.
Его губы обжигали те участки ее тела, к которым прикасались.
Прикусив нижнюю губу, она закрыла глаза, как только его язык оказался там, где уже много лет не был ни один мужчина. Запрокинула голову и выгнула спину.
Руки со всей силы сжали простыни, а губы издали сладостный стон.
Затем, закончив с прелюдией, он снова овладел ей. Третий раз подряд.
И, когда они оба кончили, упал рядом.
– Времени ты зря не терял, - сообщила она и обвела взглядом комнату.
– Графиня не будет против, если узнает, чем мы тут занимаемся?
– Не будет против, даже если я предложу ей к нам присоединиться, - отвечает он, прижимая девушку к себе.
– Я скучал.
Она улыбается и кладет свою ладонь на его мускулистую руку.
– Ты теперь настоящий мужчина, - усмехается.
– И замок отстроил, и сына родил. Деревья тут не сажал?
– Сотни.
– Тогда программа минимум, можно сказать, выполнена?
– Скажи, что ты пришла потому, что соскучилась, и теперь хочешь жить со мной.
Элеонор издает громкий смешок, а затем поворачивается набок, чтобы видеть его лицо.
– Вряд ли я смогу жить с женатым мужчиной. То, что происходит сейчас, я тоже, в принципе, правильным назвать не могу, но… что-то увидела тебя… и не смогла сдержаться. Но продолжать такие отношения…