Смерть для бессмертных
Шрифт:
– Прощаю, - говорю я ему, поднимаюсь и похожу. Подаю ему руку. – Я тоже уже в курсе, что ты всё вспомнил. Несложно было это понять. И тем ценнее для меня то, что все эти годы было между нами. Ты – единственный, кого я могу назвать другом. Давай убьем засранца, а затем… если я буду всё еще жив, сразимся уже раз на раз. Я… даже Кошмара использовать не стану.
– Я так понимаю, - вмешивается Перегил, - засранец – это я?
Карлейн дает мне руку, и я помогаю ему встать.
КарМайкл и Джорах встают подле своего Бога.
Карлейн
– Готов, граф? – спрашивает он, и я киваю. – Ты же не против, если я буду называть тебя графом? Всё-таки… ты вряд ли теперь можешь звать себя Десницей.
Перегил хрустит шеей, а затем вливает огненной мощи в обоих своих бойцов.
– Им это не поможет, - обещаю я – и покрываюсь Тенью. Ощущаю, как вырастает моя сила, как удлиняются когти. И бросаюсь на Джораха – тот и правда становится сильней. Не по физической силе, а по скорости. Раньше я запросто уклонялся от его ударов, а теперь эта дурр-махина еще и реще стала гораздо!
У нас начался поединок не на жизнь, а на смерть. И во время боя еще приходилось изредка уклоняться от огненных выстрелов Перегила. Бой длился не очень долго, но и не сказать, что быстро. Тем не менее, вскоре я-таки смог заставить здоровяка упасть на одно колено – и рванул к Перегилу, желая раз и навсегда лишить этот мир божества.
Сделаю это – и скажу, как Ницше: «Бог умер». С этой мыслью я несусь на него, но вскрикиваю, когда словно откуда не возьмись на меня выскакивает чертов КарМайкл и вонзает один из клинков мне в левое подреберье.
Я ощущаю, как Тень, что покрывает меня, словно доспех, тут же отступает.
– Да! – радостно вопит Перегил. – Я был прав, когда отдал этот меч именно тебе КарМайкл!
Вот только КарМайклу уже не радостно – в его череп по самую рукоять вошел клинок Карлейна.
И, когда КарМайкл замертво падает, Перегил пожимает плечами:
– Эх, жаль… он мне нравился. Всегда… так весело шутил. Да и… дело своё сделал. Этот меч… он… как бы блокирует твою связь с Кошмаром. Вилишь ли… Кошмар – это творение Бездны. И уничтожить его – это все равно что сделать сеппуку, только не столь благородно. А вот если Кошмар останется жив… а ты, дорогой мог, отправишься на перерождение…
Карлейн встал подле меня и попытался извлечь меч из меня, однако его попытка принесла такую боль, что я закричал. Громко закричал.
– Нет, не поможет, - говорит Перегил, разводя руками. – Да и… не вынешь ты его. Маркус мертв. То, что он сейчас всё еще говорит с нами – это лишь действие Кошмара. Процесс… его отделения. Сам Маркус… уже мертв.
Я переводу взгляд на Карлейна. Он смотрит на меня. И я хватаю его за руку. Затем моя Тень переползает к нему. Частично. Ровно столько, сколько хватило бы для удара. Его правая рука покрывается черной материей, которая тут же принимает вид некоей перчатки с клинком.
– Что ж… я уже вроде как всё. Теперь тогда… сделай его, - шепчу я. – Восстанови справедливость.
Карлейн
Джорах встает перед Перегилом, готовясь защитить своего хозяина.
– Тогда поторопись, - улыбается Перегил. – Джораха придется убить до того, как Маркуса покинут силы – ведь… тогда твой этот… теневой клинок… просто станет бесформенной массой.
– Не Джорах… моя цель, - говорит Карлейн – и разбегается.
Перегил приподнимает голову и щурится. Джорах вскидывает меч.
Карлейн ныряет к Перегилу, проносясь мимо Джораха в воздухе – но тот-таки наносит удар. Но попадает и Карлейн – кинжал входит Перегилу прямо в грудину – и всё вокруг замирает.
– Бог… умер, - шепчу я и улыбаюсь, заваливаясь на бок.
А затем вижу яркую вспышку, заполнившую зал – то был разорвавшийся зад Перегила, лопнувший от переполнявших его тщеславия и гордыни.
Когда все улеглось, я приподнялся, используя для этого последние оставшиеся силы. Вынув меч из своего бока – теперь уже я смог то сделать, - прочепал к лежащему на полу Карлейну. Вернее, к верхней его половине – удар Джораха пришелся ему как раз на линию пояса, и разрубил его пополам. Тем не менее, каким-то чудом Карлейн все еще дышал, хотя и бился в агонии.
Я опустился к нему на колени, подложил одну руку ему под голову, вторую положил на грудь.
– Мы… справлись? Мы победили? – его губы дрожат.
– Победили. Благодаря тебе.
– Тогда я рад, - он кивает, а затем улыбается, глядя на оставшиеся от Перегила пепел да угли. И вот теперь на его глазах появились слезы. Те слезы, что хотела увидеть Ника, но которые он держал в себе. Появились они лишь сейчас.
Я ощутил, как его рука сжимает мою.
– Я выполнил обещание, сдержал слово, - говорит он, глядя теперь снова на меня, - и восстановил справедливость. Ибо я…
И его взгляд замирает. Я словно ощущаю, как жизнь покидает его. Резко и не задумываясь.
Умираю и я. И чувствую, как со всех сторон наползают тени.
Все они были мертвы. Последний удар теневым кинжалом поставил жирную точку в этой истории. Я… закрыл глаза. Всё было кончено.
– Идём, - слышу голос Элеонор, и во мне будто включается дополнительный генератор. Я пытаюсь найти ее взглядом, но понимаю, что ничего не вижу – вся комната погружена во мрак. – Маркус, ты слышишь меня? Слышишь?
– Да, да, - отвечаю я, но не слышу собственного голоса.
– Маркус, ты умираешь, - говорит она. Кажется, она даже плачет. – Тебя уже не спасти.
Я киваю. Я понимаю. И я готов. Моя история завершится здесь. Прямо сейчас.
– Но ты должен передать его.
Кого? Кого передать?
– Отдай сыну свою Тень. Иначе Кошмар тоже умрет без носителя. Но никто не сможет вынести его, и не сойти с ума! А наш сын сможет!
И мою руку сжимает другая рука. Мужская. И сильная. Мой Хейзел… мой мальчик…