Смерть эксперта-свидетеля

Джеймс Филлис Дороти

– Что же вы делали в Коттедже за мельницей?

– Приготовила чай и отнесла его дядюшке. Мисс Моусон почти все время была на кухне, мыла после него посуду. В кухне было не очень-то прибрано, полно немытой посуды со вчерашнего дня.

– И как, по-вашему, ваш дядюшка?

– Обеспокоен и немного сердит из-за того, что его бросили одного. Мне кажется, он еще не понял, что Эдвин умер.

Казалось, дальнейшие расспросы мало что могут дать. Насколько она знала, у ее кузена не было врагов. Она и представления не имела, кто мог его убить. Ее голос – высокий и довольно монотонный, похожий на голос маленькой девочки, – заставлял предположить, что все происходящее не очень-то ее волнует. Она не высказывала

ни сожалений, не предположений, отвечала на все вопросы совершенно спокойно, безразличным тоном. Дэлглиш мог бы быть просто случайным посетителем, стремящимся удовлетворить свое любопытство, разузнав подробности каждодневной лабораторной рутины. Он почувствовал к ней инстинктивную антипатию. Скрыть ее было совсем не трудно, но ему самому это показалось интересным: впервые за много лет человек, подозреваемый в убийстве, вызвал у него такую непосредственную физическую реакцию. Однако ему хотелось бы разобраться: действительно ли он рассмотрел в ее глубоко сидящих скрытных глазах пренебрежение, даже презрение, или это ему показалось из-за овладевшего им предубеждения? Он много бы дал, чтобы узнать, какие мысли роятся за этим высоким, чуть шишковатым лбом.

Когда она вышла, Мэссингем сказал:

– Странно, что доктор Хоуарт послал с Блейклоком именно ее проверить ключи. Он, должно быть, сразу понял, какое значение они могут иметь. Доступ в Лабораторию – главный вопрос в этом деле. Почему же он сам не пошел проверять? Он же знал комбинацию цифр?

– Слишком горд, чтобы пригласить с собой свидетеля, и слишком умен, чтобы пойти без него. К тому же мог решить, что важнее остаться, присмотреть за всем в вестибюле. Во всяком случае, он позаботился о том, чтобы Анджелу Фоули сопровождали. Одну ее он ведь не послал. Ну, давайте посмотрим, что нам Блейклок по этому поводу скажет.

Глава 13

Как и доктор Хоуарт, инспектор Блейклок предпочел не садиться. Он стоял по стойке «смирно» по ту сторону стола, лицом к Дэлглишу, как солдат, нарушивший дисциплину. Дэлглиш прекрасно понимал, что нечего и пытаться убеждать его, чтобы он чувствовал себя свободнее. Впервые Блейклок познакомился с тем, как следует отвечать на допросе, когда был еще младшим полицейским и выступал свидетелем на судебных процессах. Он сообщал только ту информацию, которую от него требовали, не больше и не меньше; глаза его были устремлены в одну точку, сантиметрах в тридцати над правым плечом Дэлглиша. Когда не дрогнувшим, лишенным выражения голосом он назвал свои имя и фамилию, Дэлглиш прямо-таки ждал, что он вот-вот протянет правую руку, чтобы положить ее на Библию, и произнесет клятву.

В ответ на вопросы Дэлглиша он подробно описал все, что делал с момента выезда из дома в Или и после прибытия в Лабораторию. Его рассказ о том, как был обнаружен труп, совпадал с тем, что рассказала им Бренда Придмор. Как только он увидел ее лицо, когда она спускалась вниз по лестнице, он сразу понял – что-то случилось, и бросился наверх, в Биологический отдел. Не стал ждать, пока она что-нибудь скажет. Дверь была открыта, и свет включен. Он описал положение тела с такой точностью, словно застывшие контуры трупа отпечатались на сетчатке его глаз. Он тотчас же понял, что Лорример мертв. Он не прикасался к мертвому, только – совершенно инстинктивно – пощупал рукой в кармане его халата: убедился, что ключи на месте.

– Когда вы приехали сегодня утром в Лабораторию, вы, прежде чем войти, подождали, пока мисс Придмор подойдет к вам. Почему? – спросил Дэлглиш.

– Я увидел, как она вышла из-за угла нашего здания, после того как отвела на место велосипед. Подумал, что вежливо будет подождать ее, сэр. И мне не пришлось бы потом снова отпирать дверь, чтобы ее впустить.

– А все три замка и система охраны были в полном порядке?

– Да,

сэр.

– Вы делаете общий проверочный обход здания сразу по прибытии?

– Нет, сэр. Конечно, если б я обнаружил непорядок с каким-то из замков или на панели сигнальной системы, я сразу же пошел бы с проверкой. Но все было в порядке.

– Вы сказали, что телефонный звонок мистера Лорримера-старшего был для вас неожиданностью. Разве вы не заметили машины доктора Лорримера, когда приехали утром на работу?

– Нет, сэр. Старший научный состав пользуется гаражом в самом конце здания.

– Почему вы послали мисс Придмор выяснить, здесь ли доктор Лорример?

– Я не посылал, сэр. Она выскользнула под конторкой прежде, чем я успел ее задержать.

– Значит, вы почувствовали, что что-то произошло?

– На самом деле – нет, сэр. Я никак не ожидал, что она его там найдет. Но кажется, мне на минуту пришло в голову, что, возможно, ему стало плохо.

– Что за человек был доктор Лорример, инспектор?

– Он был главным биологом, сэр.

– Это я знаю. Я спрашиваю, что он был за человек – как человек, как сотрудник?

– По-настоящему-то я его не знал, сэр. Он не из тех был, кто у конторки поболтать останавливается. Но отношения у меня с ним были нормальные. Он был хорошим судебным экспертом.

– Мне говорили, что он проявлял интерес к Бренде Придмор. Разве это не означает, что он время от времени останавливался у конторки – поболтать?

– Не больше чем на несколько минут, сэр. Он любил время от времени поговорить с девочкой. Да ведь все любят. Приятно, что у нас в Лаборатории такое молоденькое существо появилось. Она хорошенькая, очень старается, и энтузиазма у нее – хоть отбавляй. Я думаю, доктор Лорример хотел как-то ее подбодрить.

– Не более того, инспектор?

– Нет, сэр, – невозмутимо ответил Блейклок. Потом Дэлглиш расспросил его о том, где он был и что делал накануне вечером. Блейклок сказал, что вместе с женой они купили билеты на деревенский концерт, хоть жене и не очень хотелось туда идти – голова сильно болела. У нее бывают головные боли на почве синусита, они ее иногда просто выводят из строя. Но Блейклоки все-таки были на первой части программы и ушли в перерыве из-за этой самой головной боли. Он вел машину. Домой, в Или, они приехали примерно без четверти десять. Они с женой живут в современном бунгало на окраине города. Соседей поблизости нет, и он не думает, что кто-то мог заметить, когда они вернулись. Дэлглиш сказал:

– Впечатление такое, что никто не хотел остаться на вторую часть концерта. Прямо какое-то всеобщее нежелание. Зачем же вам надо было ехать туда, раз ваша жена плохо себя чувствовала?

– Доктор Макинтайр – это наш бывший директор, сэр, – любил, чтобы сотрудники Лаборатории принимали участие в деревенских мероприятиях, и главный инспектор Мартин тоже так считает. Вот я и купил билеты, а жена решила, раз они куплены, надо ими воспользоваться. Надеялась, может, на концерте забудет про свою боль головную. Но первая часть была довольно шумная, так что ей только хуже стало.

– Вы заезжали за ней домой или встретились прямо здесь?

– Она приехала пораньше, автобусом, сэр, и провела день с миссис Дин, женой священника. Они – давние друзья. Я заехал за женой после работы, в шесть часов. Перед концертом поужинали там, рыбу с жареной картошкой ели.

– Вы всегда уходите в это время?

– Да, сэр.

– Кто же запирает Лабораторию, если ученые задерживаются после того, как вы ушли?

– Я всегда проверяю, кто остался, сэр. Если продолжают работать младшие научные сотрудники, тогда приходится задержаться, пока они не закончат. Но это не очень обычно, сэр. У доктора Хоуарта тоже есть ключи, он, если задерживается, сам систему сигнализации проверяет и запирает Лабораторию.