Смерть ей не к лицу
Шрифт:
— Я никогда раньше не попадала в такие истории, — пожаловалась она. — Я хочу сказать, книжки всякие… детективы… там все кажется забавным. А в жизни быть замешанным в убийстве совсем не весело.
— Давайте по порядку, — вмешался Павел. — Итак, вы живете во Владивостоке. Несколько дней назад вы приехали в Дубки. Зачем?
— У меня бабушка в Нижнем. Я ее навещала. Подумала, не посмотреть ли мне этот… как его… Бородинский дворец.
— Бекетовский замок, — тихо поправил Павел, и в глазах его мелькнули колючие огоньки.
— Ну да.
— И как вам замок?
— А?
— Как вам замок, понравился?
…Нет, он все-таки не был таким неприятным, как показалось Ире вначале. Но он определенно был вредным, этот следователь.
— Вы надо мной смеетесь, да? — обиделась Ира. — Ну и смейтесь! Наверное, вам уже рассказали, что я вовсе не из-за замка… Я только хотела Васю увидеть.
— Вы знали его еще во Владивостоке, верно?
— Да. Мы жили вместе, потом он уехал в Москву, а я осталась, ну и…
Ничего не скажешь, подкорректировала историю, подумал Павел с мягкой иронией. Невиноватая я, он сам от меня уехал.
— Если он вас оставил, то он определенно ненормальный, — заметил он.
Ира даже порозовела от удовольствия. Нет, он не вредный, конечно. Вполне обычный, нормальный молодой человек. Причесать его, одеть поприличнее да посадить в «Ламборджини», так вообще будет выглядеть не хуже, чем какой-нибудь наследник олигарха.
— А у вас есть машина? — спросила она вслух.
Павел кашлянул, скрывая улыбку.
— Давайте все-таки вернемся к тому, что вы делаете в Дубках, хорошо? Когда вы оказались здесь, вы сумели встретиться с Королевым?
— Нет. — На подвижном личике Иры показалась гримаска разочарования. — Он… почему-то… не хотел со мной говорить.
— Как это нехорошо с его стороны, — сочувственно заметил Малышко. У него было тонкое чувство юмора, а допрос, который он вел, при всей своей важности оставлял простор для иронии.
— Конечно, нехорошо, — вздохнула Ира. Она окончательно утвердилась во мнении, что с этим следователем можно иметь дело, и вообще, если как следует постараться, он скоро станет совсем ручным. — А потом я увидела газеты и поняла, в чем дело. Эта актриса, хотя она никакая вовсе не актриса, а так, бывшая манекенщица… он с ней… В общем, они были вместе. Конечно, это она не позволяла ему общаться со мной…
На всякий случай Павел вздохнул, и Ира посмотрела на него с невольной благодарностью.
— Я подумала: что мне делать?.. Понимаете, я не хотела уезжать, не поговорив с ним. Мне было важно…
— Что? — спросил Павел, так как его собеседница замялась.
— Мы плохо расстались, — решилась Ира. — Я хотела… ну… попросить у него прощения. Ну и вообще… Мне было любопытно, какой он стал… Он на экране совсем другой, не такой, как в жизни… А эта актриса держала его на коротком поводке… просто ужас какой-то. В общем, я позвонила во второй корпус… Девочку на ресепшн пришлось обмануть — сказать, что я журналистка. Актриса была в номере, она подняла трубку. Ну и…
— Вы поговорили?
— В
— Вы ей угрожали?
Ира порозовела.
— Ну, может, сказала ей что-нибудь… не со зла, а так… Понимаете, она мне никогда не нравилась. Она Васе совсем не пара…
— Что было потом?
— Потом? Ну… Вечером я пришла в ресторан, где обычно сидели актеры. Но Вася, как увидел меня, сразу же убежал. Я поняла, что звонила напрасно… и вообще… она его не оставит.
— И что вы тогда решили?
— Я подумала, что если мне удастся поговорить с ним наедине… может быть, я сумею его переубедить. В общем…
Ира сбилась и беспомощно замолчала, потом стала нервным движением заводить за ухо светлую прядь волос.
— Сегодня днем я пришла снова, — наконец призналась молодая женщина. — Там сзади служебный вход, и я зашла через него. Я поднялась на четвертый этаж, где жил Вася, постучала в дверь, но никто не отвечал. — На ее лице отразилось волнение, но она переборола его и подняла на следователя ясные глаза. — В общем, я ушла… Вот и все.
— Скажите, вы поднимались на лифте?
— Нет. Я шла по лестнице.
— А спускались?
— Тоже по лестнице.
— Вы видели кого-нибудь на лестницах или в коридорах?
— Нет.
— Может быть, кого-нибудь из служащих, на кого просто внимания не обратили?
— Нет, нет. Я никого не видела.
— Еще раз: вы уверены, что на лестнице, когда вы поднимались и спускались, вы не встретили ни одного человека?
— Ну я же вам сказала…
— И на четвертом этаже…
— Нет. Нет!
— И на третьем?
— Никого там не было.
— Откуда вы знаете? Вы только что говорили, что были только на четвертом этаже, а потом сразу же ушли.
Глаза Иры забегали. Как она не сообразила, что ей расставили ловушку! И надо же было так глупо попасться!
— Вы не понимаете…
— Тогда объясните мне. Просто объясните, и покончим с этим.
— Я не делала ничего плохого, — жалобно сказала она.
— Ну так и расскажите. Ничего особенного не случится.
— Вы будете меня обвинять, — мрачно сказала Ира. — Как этот старик полицейский.
— С какой стати? Вы — свидетель. Ваши показания могут быть очень важны.
— Вы меня обманете. Я вам скажу, а вы меня обвините…
— Вы все-таки видели кого-нибудь?
— Да это не имеет никакого значения! — выпалила Ира, потеряв терпение. — Она уже мертвая была…
— То есть вы зашли в номер и увидели Наталью Теплову?
— Нет, я не заходила. Просто мне показалось странным…
— Что? Говорите!
— Она вытирала кровь, — вздохнула Ира. — С лица. Она меня не видела. Вот…
— Поэтому вы так испугались и со всех ног бросились прочь?
— Ну да! — обрадованно закивала Ира. — Я вообще в ужасе была… И я убежала… А потом этот полицейский пришел… И как бы между прочим сказал, что я попадаю под подозрение… Я-то тут при чем? Она уже мертвая была…