Смерть Хаоса
Шрифт:
В памяти же поколений людских пребудут сказания о том, как хаос и гармония служили хотению человеческому и как инструменты, порождения ума человеческого, усиливали меру сего служения до тех пор, пока гармония и хаос, преисполнив собою мир и угрожая спокойствию небес, не были низведены и низвергнуты. Но забудутся и они.
И в полноте времен приидет дитя ангельское, не ведающее сих преданий, и уверует в слова «что посеешь, то и пожнешь», понеже не будет помнить, что некогда все было иначе.
Однако
Книга Рибэ
Песнь DL(Последняя)
Подлинный текст
ЭПИЛОГ
Когда мы шли к конюшне, Кристал держала меня за руку. Ощущая крепкое пожатие ее сильных теплых пальцев, я на мгновение закрыл глаза, стараясь ослабить боль и гадая, как долго все, на что бы я ни взглянул, будет напоминать мне – и Кристал – о смерти хаоса и всех тех смертях, которые сделали ее возможной.
Открыв глаза, я увидел морду коровы, таращившейся на меня из загона позади конюшни, и гуся, с шипением выгнувшего шею, высунувшись из-за нового, но уже обветшалого курятника.
– Гусь… да откуда?.. – Я повернулся к дверям кухни, и Рисса пожала плечами.
Мне удалось не рассмеяться, но ценой немалого усилия.
Валдейн как командир взвода ждал в седле. Рядом с ним ехала ухитрившаяся каким-то манером взгромоздиться на Роузфут Тамра. Чтобы скомпенсировать слепоту, она использовала свои изрядно ослабевшие чувства, хотя в нынешнем, оскудевшем гармонией мире они позволяли воспринимать что-либо лишь в непосредственной близости. Седины в ее волосах стало поменьше, но она не исчезла. Позади них, тоже в седлах, держались Джинса и Хайтен.
Волосы Кристал из черных с серебром стали серебряными с черным. Я сделал все, что мог, но те слабые силы, которые у меня остались, не позволяли добиться большего, и любой незнакомец счел бы нас с ней людьми немолодыми.
– Я рада вернуться домой, – медленно проговорила Кристал, повернувшись так, чтобы я мог проследить за артикуляцией.
Слова мне разобрать удалось, но за это я поплатился острейшей головной болью и чувством вины из-за того, что Кристал эту боль ощущает.
– А я рад тому, что ты рада.
Я снова закрыл глаза, чтобы притушить воспринимавшуюся ею боль, и мы на мгновение обнялись. Глаза я открыл лишь после того, как разжались объятия.
– Сегодня я ночую дома, – произнесла она, старясь добиться как можно более четкой артикуляции. – Дома.
– А завтра? – шутливо спросил я.
Со стуком копыт и грохотом колес во двор въехал запряженный парой гнедых экипаж. На козлах сидели возница и охранник с клинком и ружьем хаморианского образца, какие, как я боялся, вскоре должны были получить самое широкое распространение. Оба были одеты в серую кожу и обуты в серые сапоги. Стеклянную дверцу кареты украшала
Кристал, взглянув на меня, покачала головой, коснулась запястья, чтобы привлечь мое внимание, и четко, по слогам, произнесла:
– Сегодня тебя ждет хлопотный день.
Валдейн ухмыльнулся с высоты седла.
– Мастер Леррис!
Антона направилась ко мне, но, подойдя, повернулась к Кристал и, как мне показалось, представилась.
От Кристал мне передалось чувство легкого удивления. Я стал следить за ее обращенными к Антоне словами, читая одни по губам и додумывая другие.
– Он… долгое время… был занят… спасением мира… – во всяком случае, было сказано что-то подобное.
Попытка уловить ответ Антоны усилила боль в глазах. Кристал внутренне напряглась, но на лице это никак не отразилось. Я тоже постарался сохранить невозмутимое выражение.
– Он… был… оторван… от мастерской…
Кристал, как я чувствовал, было и больно (из-за меня), и смешно, но она не давала воли ни тому ни другому.
Наконец, улыбнувшись ей, Антона повернулась ко мне и, тоже старательно выговаривая каждое слово, спросила:
– Сколько тебе потребуется времени?
Я пожал плечами.
– Надеюсь, меньше трех месяцев.
– То же самое ты обещал три месяца назад, – промолвила она, вытаскивая что-то из рукава зеленой шелковой блузы.
Я промолчал, опустив глаза. Что тут скажешь: обещал и не выполнил.
Антона снова повернулась к Кристал. Слов ее я разобрать не мог, но, похоже, все сводилось к тому, чтобы Кристал своей властью пристроила меня к делу. Знать бы еще, к какому?
Чем бы там она ни закончила, это возымело определенный эффект. Кристал торжественно кивнула, но подавила смешок. Валдейн и Хайтен, находившиеся позади экипажа, вытаращили глаза. Джинса ограничилась ухмылкой.
Я сосредоточился на ответе Кристал.
– У меня есть свои… заказы, но уверена, что твой он исполнит как самый срочный, в первую очередь.
– Не надо никакой спешки, – промолвила Антона, повернувшись ко мне и подмигивая. – Ни в чем. – Она наклонилась и добавила: – Надеюсь увидеть… результат трудов… желаю…
Я снова многое упустил и лишь надеялся, что ничего важного.
Антона, откланявшись, села в свой экипаж и укатила со двора. Мы проводили ее взглядами, после чего Кристал, все еще улыбаясь, повернулась ко мне.
– Как насчет заказов?
Я пожал плечами.
– Тебе придется расширить дом.
– У тебя что-то на уме?
– У меня всегда что-то на уме.
Я снова обнял ее, и Валдейн закатил глаза. Тамра тоже, и при этом она на мгновение взяла Валдейна за руку. Создавалось впечатление, будто она слепа далеко не все время. У нее тоже было что-то на уме.
Стоя во дворе, я провожал взглядом пятерых уехавших по дороге на Кифриен всадников до тех пор, пока они не пропали из виду. Возле мастерской меня встретил изогнувший шею гусь, но шипения его я, по причине глухоты, не слышал. Да и что поделаешь, раз уж тут гуси завелись?