Смерть и побрякушки

Кащеев Кирилл

— Глупый кампутер, — безапелляционно заявил Сашка и полез Марине на колени.

Устроившись у нее на руках, он принялся следить, как на светлом экране возникают черные строчки. Время от времени маленький шаловливый пальчик тыкался в клавиатуру, причем всегда очень удачно: то выделенный кусок сотрет, то окно закроет.

Марина перехватила Сашкины ладошки одной рукой, а второй быстро настучала:

«В последнее время чрезвычайно возросла политическая активность

младенцев».

Перечитала написанное и тяжко вздохнула.

— Похоже, с тобой, парень, я немного наработаю. Дал бы ты мне покой, а?

— Не-а, — Сашка решительно помотал головой.

Марина почувствовала, что закипает.

— Станешь в угол, тогда будешь знать!

— Нет! — громко, со слезой в голосе, прокричал Сашка.

Грянул телефонный звонок. Марина нехотя оторвалась от назревшей разборки и с неприязнью уставилась на дребезжащий аппарат:

— Кто там еще, — она нажала кнопку и рявкнула, — Слушаю!

— Здравствуйте, Марина Сергеевна, спешу порадовать, я нашла решение вашей проблемы, — зажурчал надменно-манерный голос.

Хоть бы представилась, неужели она всех должна помнить? Тут же Марина сообразила. Конечно, нотариус и адвокат Алла Ветрова. Кто еще может быть так непоколебимо уверен — ее обязаны узнавать даже по дыханию. Но о какой проблеме она говорит?

Марине вдруг стало тяжело дышать. Господи, неужели адвокатесса вычислила убийцу! Стоп, откуда она могла узнать об убийцах, ведь Марина с ней давным-давно не разговаривала?

— Ко мне недавно заходила пожилая пара: так, мелкие квартирные проблемы. Не в том суть. Мы разговорились… — продолжала Алла.

Марина тихонько хмыкнула. Алла не слишком походила на человека, с которым можно разговориться.

— Оказалось, они всю жизнь мечтали о детях. Своих завести не получилось, а из детдома взять побоялись, вдруг окажется дурная наследственность.

Марина нетерпеливо заерзала. История пожилой пары ее не слишком интересовала, разве что она связана с покушениями на Сашку.

— Я навела о них справки: люди положительные, хотя и небогатые, — не торопясь продолжала Алла, — Если бы вы платили им ежемесячно достаточную сумму…

— За что? — потеряв терпение, рявкнула Марина.

— Как за что? — искренне удивилась Алла, — Они могут взять Сашу на воспитание.

Так вот она о чем!

— Муж работает, жена домохозяйка, — продолжала Алла, — Никакой спешки: и погулять успеет, и покормить. Ей одиноко, моментально привяжется к ребенку. А вы станете брать Сашу на выходные. И за него будете спокойны, и перестанете рваться на части между ребенком и работой.

Алла еще продолжала что-то журчать, но Марина ее уже не слушала. Она прижала прохладный пластик трубки к пылающему лбу.

Как просто! Она

освободится, причем прямо сейчас! Отвезет Сашку к этим людям, и наконец, закончит статью! Прекратится изматывающая гонка между домом и работой, она сможет спокойно заниматься своим делом. И вовсе не в ущерб Сашке, наоборот, ему станет лучше. Ребенок будет не только одет, накормлен, присмотрен, он получит любовь и внимание, которое она просто не успевает ему дать. Им даже не придется расставаться.

Она будет проверять, контролировать его жизнь, она никогда не допустит, чтобы его обидели. Станет появляться по выходным, дарить подарки, водить в цирк. Уверена, Сашка начнет ждать ее с нетерпением. Может, даже полюбит больше, чем ту незнакомую женщину, которая заменит ему мать. Ведь с Мариной его свяжет только радость, а в угол за плохое поведение его будет ставить та, другая. И она же возьмет его на руки, если он загрустит, даст лекарство, если простудится и смажет йодом разбитую коленку. Марине останется лишь по телефону справляться, как Саша себя чувствует.

Ее долгое, мучительное привыкание к жизни вдвоем с ребенком уйдут в прошлое, позабудется — и Сашкой, и ею самой. Она станет преуспевающей бизнес-леди: красавицей, умницей, предметом зависти и образцом для подражания. И никогда растрепанная, зареванная и неухоженная не будет ждать своего припозднившегося взрослого сына. То есть, конечно, племянника. В общем, своего мальчика.

Марина почувствовала, что ей мучительно хочется завыть. В голос, насмерть пугая сдержанную адвокатессу на другом конце провода.

Расфантазировалась, идиотка, какие коленки, какие опоздавшие с вечеринки взрослые сыновья! За Сашкей убийцы гоняются, у него не то что вечеринок, у него следующей простуды может не быть.

Неожиданно Марина светло улыбнулась. Господи, как хорошо! Ей не придется решать, не придется выбирать. Разве смеет она доверить посторонней женщине ребенка, когда его жизнь в опасности? Ну а если она не отдаст Сашку сейчас, значит, не отдаст никогда.

Она снова поднесла трубку к уху:

— Я вам очень благодарна, Алла Викторовна. Спасибо за беспокойство.

— Звучит так, словно вы решили отказаться, — голос Аллы из увещевающего стал настороженным.

— Вы удивительно проницательны, — весело ответила Марина, — Спасибо еще раз, но мы с Сашей уже худо-бедно приспособились друг к другу. Думаю, не стоит ничего менять.

— Вы хорошо подумали? — настолько предостерегающе, что уже почти угрожающе, процедила Алла, — Вы постоянно заняты, а мальчик заброшен. У вас нет опыта и нет времени. Ваши намерения позаботится о Саше делают вам честь, но как бы они не оказались губительны для вас, а главное, для ребенка.