Смерть и Золотой человек
Шрифт:
Мысли, выпущенные на волю, тут же устремились к Бетти Стэнхоуп. Ник снова загнал их на место. В голове у него вырос мысленный образ Дома Масок — мирного, массивного особняка, квадратного в плане. Он подумал о Кристабель в столовой, и мысли его вернулись к Бетти. Он подумал о снеге и снова вспомнил о Бетти.
— Спокойно! — велел он сам себе, приложив ладони ко лбу.
Если он попытается сосредоточиться на вчерашних действиях Г. М., возможно, ему удастся ухватить за хвост мысли великого человека и, следуя за Г. М., прийти к возможному решению. Первым делом перед
Ник очень медленно выпрямился.
— Ух ты! — воскликнул он вслух.
В доме было очень тихо. Даже самому Марселю Прусту пришлось бы трудно, вздумай он по памяти восстанавливать события, которые пытался собрать воедино Ник. Ведь до сих пор он не вспомнил важного замечания, сделанного Буллером Нейсби, — как не обратил внимания кое на какое происшествие, случившееся чуть раньше.
Прислушиваясь к мерному тиканью часов, Ник огляделся по сторонам. Взгляд его упал на телефонный аппарат, стоявший на прикроватном столике. Телефон был внутренний. Часы показывали четверть третьего. Будить кого-либо в такой час — настоящая подлость. Кроме того, возможно, он заблуждается и догадка, молнией мелькнувшая у него в мозгу, неверна.
Но, черт побери, он не сможет спать, пока все не проверит! Ник схватил аппарат и нажал на белую кнопку.
— Алло! — сказал он в трубку. — Алло!
Он продолжал нажимать на кнопку до тех пор, пока ему не ответил сонный голос.
— Алло! Это вы, Ларкин? Говорит инспектор Вуд.
— Да, сэр? — Если дворецкий и выругался про себя, Ник ничего не услышал.
— Извините, что разбудил, но дело очень важное и касается расследования.
— Да, сэр? — Ларкин откашлялся и даже как будто немного оживился.
— Помните, что я просил вас разузнать вчера? То есть ночью в четверг — о том, как можно пробраться в дом. Вы доложили мне об этом сегодня утром.
— Да, сэр.
— Вы говорили, что осмотрели окна подвального этажа. А окна верхних этажей вы заодно не осмотрели?
— Осмотрел, инспектор, — удивленно ответил Ларкин. — Я думал, вы поняли.
— Так осмотрели или нет?
— Да, сэр.
— Тогда слушайте внимательно. Не заметили ли вы чего-то, торчащего из какого-либо окна?
— Простите, сэр…
Ник крепче сжал в руке трубку.
— Не хочу наводить вас ни на какие мысли. Возможно, вам придется давать показания в суде. Я только спрашиваю: не заметили ли вы чего-то, торчащего из какого-либо окна?
— Нет, сэр.
— А вы осмотрели все окна?
— Да, сэр. Мисс Элинор и мисс Бетти были уже внизу, если помните, и я без колебаний заходил к ним в комнаты.
— Давайте выясним все по порядку, — не сдавался Ник. — Сегодня в столовой для слуг я случайно услышал, как кто-то — кажется, шофер — упомянул, что в каждой спальне имеется веревка на случай пожара. — Ник огляделся. —
— Да, сэр.
— Значит, ни из одного окна не торчала веревка?
— Определенно — нет, сэр. Более того, я уверен, нигде веревку не разматывали.
Наступила пауза.
— Тогда у меня все. Еще раз примите мои извинения за то, что потревожил вас.
— Не за что. — Голос на том конце провода внезапно потеплел и стал более человечным. — Если речь о расследовании, сэр, будите меня в любой час. Мне всегда хотелось попробовать себя в роли сыщика — мне часто казалось, будто у меня имеются детективные наклонности. Кстати, сэр, раз уж об этом зашла речь, я и в медицине немножко разбираюсь.
— Да. Вы спасли положение, когда я по ошибке решил, что мистер Стэнхоуп мертв. Спасибо! Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, сэр.
Ник положил трубку на рычаг.
Он нашел и закурил еще одну сигарету; с некоторым изумлением он обнаружил, что у него дрожат руки и что он бессознательно задерживает дыхание.
Нику казалось, что, начав распутывать клубок, он в конце концов медленно двинется вперед. Но сейчас он двигался не медленно. Он летел — как на лыжах с горы. И разгадка дела казалась неизбежной. Сказав «а», следует признать и «б», а следовательно, и «в»…
Интересно, подумал он, рассуждает ли Г. М. так же, как и он. Маловероятно! Г. М. наверняка, как всегда, идет напрямик. Но, хоть отправные точки для рассуждения у них разные, возможно, их пути сойдутся в конце…
Ник задумался. Глубоко затянувшись, он выпустил дым и стал смотреть, как он плавает по комнате, кружит, как мотылек, над абажуром лампы. Ему еще долго брести в тумане. Но, ловко взяв первый поворот, он, возможно, найдет самое простое объяснение кажущейся несуразности. Уже сейчас ясно одно: Дуайт Стэнхоуп не был ни дураком, ни шутником. Наоборот, он в жизни не совершал более благоразумного поступка.
— Мяч в игре! — сказал Николас Вуд.
Глава 16
Утром в субботу, в канун Нового года, выпал такой глубокий снег, что весь мир вокруг как будто вымер. Солнце, представ бледно-оранжевым диском, посылало на землю слабые лучи. В «Уолдемир» они проникали сквозь окна библиотеки, где сидели после завтрака Кристабель Стэнхоуп и сэр Генри Мерривейл.
Сейчас полным ходом шли телефонные переговоры — с результатом гораздо более ужасающим, чем накануне.
— Говорит мисс Клаттербак, — проквакал голос в трубке.
— Да, мисс Клаттербак, — ответила Кристабель, — Ларкин мне передал.
При разговоре с мисс Клаттербак трубку необходимо было держать на расстоянии как минимум пятнадцать сантиметров от уха. Голос мисс Клаттербак обладал способностью пронзать насквозь. Невольно закрадывалось подозрение, будто несчастную заколдовали и поместили в телефонную трубку, где она стрекочет, как пулемет, отчего аппарат дрожит и подпрыгивает.
— Дивная погода, не правда ли? — вопила мисс Клаттербак. — Так бодрит! Надеюсь, мистеру Стэнхоупу лучше?